И.В. Грибанова

 

Труд в особых лагерях ГУЛАГа:

Берлаг, 1948-1954[1].

 

I

Берлаг в лагерной системе Дальстроя

 

 Формирование Берлага, развитие его производственной структуры

 

Начало организации особых лагерей в СССР было положено Постановлением Совмина СССР № 416-159сс от 21.02.1948 г., которое возлагалось на МВД СССР. 28.02 1948 г. вышел приказ МВД № 00219 « Об организации особых лагерей МВД» в районах Инты, Норильска, Колымы, в Мордовии и в районе Караганды. В них решено было содержать «осуждённых к лишению свободы шпионов, диверсантов, террористов, троцкистов, правых, меньшевиков, эсеров, анархистов, националистов, белоэмигрантов и участников других антисоветских организаций и групп и лиц, представляющих опасность по своим антисоветским связям и вражеской деятельности». Контингент особых лагерей предусматривалось комплектовать первоначально  из подпадающих под эту категорию заключённых общих ИТЛ (без тяжело больных и инвалидов), а в дальнейшем по направлениям органов МГБ. Охрана таких лагерей возлагалась на конвойные войска МВД. В лагерях предусматривался только строгий режим. Запрещалось содержать вместе с ними осуждённых за другие преступления, запрещалось применять к ним сокращение сроков наказания и других льгот, использовать их предусматривалось на тяжёлой физической работе. На Колыме было запланировано создать такой лагерь на 30 тысяч заключённых до 1 сентября 1948 г.[1]

16.03.1948 г. появился совместный приказ МВД СССР, МГБ СССР и Генерального Прокурора СССР № 00279/00108/72сс «Об организации особых лагерей и тюрем МВД для содержания особо опасных государственных преступников и о направлении последних по отбытии наказания в ссылку на поселение под надзор органов МГБ» в соответствии с которым кроме особых лагерей создавались и особые тюрьмы (во Владимире, Александровске и Верхне-Уральске) и предусматривалась ссылка после лагерного срока «в отдалённых районах», последняя мера касалась и тяжелобольных, и инвалидов, досиживающих или уже отсидевших срок в общих лагерях. Отчитываться о своих подопечных начальники лагерей должны были перед Отделом «А» МГБ СССР, Первым спецотделом МВД СССР, ГУЛАГом МВД СССР.[2]

В соответствии с этими директивными документами на территории деятельности Дальстроя был создан особый лагерь (ОЛ) № 5 (Береговой или Берлаг) МВД СССР. Начальником его был назначен полковник П.С. Бондаренко (с 27.04.1948 по 04.04.1950), его сменил полковник А.Ф. Васильев (по 25.06.1954).[3]  В середине 1948 г. для охраны контингентов Берлага на Колыму прибыли части 86-й дивизии конвойных войск МВД численностью 1765 чел., в 1950 г. численность подразделений дивизии достигала 3989 чел., а в 1951 г. ещё прибыл 434-й полк конвойных войск из состава 77-й дивизии.[4]

Первоначально лагерь был организован как самостоятельный, входящий в систему ГУЛАГа, но с 1 января 1949 г. эта самостоятельность приказом МВД СССР № 754 от 9.12.1948 была ликвидирована, и он вошёл в систему УИТЛ Дальстроя, но как ОЛ, при этом часть отделов ОЛ были объединены с отделами УИТЛ, а начальник ОЛ стал заместителем начальника ИТЛ Дальстроя. В результате увеличилась отчётность и ухудшилась хозяйственно-финансовая деятельность Берлага. Встал вопрос либо оставить его ОЛ, либо полностью слить с УИТЛ Дальстроя. [5] 

«Эта реорганизация отразилась в худшую сторону работы и была исправлена приказом МВД СССР № 00986 от 24.10.1949 г. В январе 1950 г. согласно приказу МВД СССР № 001089 от 12.11.1949 г. из состава Управления ОЛ был изъят оперативно-чекистский отдел и передан в аппарат Управления МВД на Дальстрое. В августе 1950 г. на основании шифрограммы МВД № 2123 оперчекотдел вновь был передан в аппарат Управления ОЛ. Такая частая реорганизация вредно отражается на работе аппарата Управления, а оставленная подчинённость в работе отдела кадров Управления ОЛ отделу кадров  Управления ИТЛ Дальстроя просто является нездоровой опекой в работе отдела кадров УИТЛ» - писал в докладе за 9 мес. 1950 г. начальник Берлага.[6]

 

Из этого документа не очень понятно, что значит «исправлена» приказом от 24.10.1949 г. Судя по другим документам, Берлаг всё же входил в систему УИТЛ Дальстроя, но как-то особо. Он отчитывался перед ГУЛАГом отдельно от УИТЛ Дальстроя, а те, в свою очередь, не включали его в свою отчётность.

На 15.12.1948 г. особый контингент был только в 13 лагерных отделениях (ЛО) в количестве 12628 человек и ещё 3254 чел. ждали своей очереди в транзитно-пересыльном пункте Магадана.

Максимальная численность Берегового лагеря в 32440 чел. зафиксирована на 1.10.1951 г.,[7] после чего она пошла на убыль (рисунок 1).

Рисунок 1

Численность заключённых Берлага на 1-е число каждого квартала

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Для составления графика  использованы данные: Сталинские стройки ГУЛАГа. / Сост. А.И. Кокурин, Ю.Н.Моруков. М., 2005. С. 537-538. Для составления диаграмм - то же + ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1845. Л. 21; Д.1848. Л.92; Д. 2597. Л. 1, 35, 80.

 

Количество лагерных отделений увеличилось в 1951 г. до 17, состоящих из 41 жилой зоны.[8] Почти каждый лагерный пункт сопровождали так называемые лесные командировки, которые были и постоянными (круглый год), а зимой открывались ещё и временные (был задействован избыток рабсилы). Лесные командировки обеспечивали предприятия крепёжным лесом, деловой древесиной для строительства и дровами.

Формирование Берлага происходило далеко от «соответствия» приказам и инструкциям. Прежде всего, не выполнялись сроки. Так, в докладе начальника Берлага за 9 мес. 1950 г. сообщалось, что лагерь фактически вступил в организационный период с 1.10.1948 г. и, «который, в основном, закончен»,[9] а уже почти конец 1950.

Отобранные для Берлага заключённые из общих лагерей Дальстроя направлялись в  его лагерные подразделения. Как это происходило, рассказывала С.Ф. Дмитерко, одна из переведённых в лагерный пункт «Вакханка»: «Сначала мы работали на парниках возле Магадана, охраны не было, режим был сносный. А осенью 1948-го, нас посадили на машины и в тайгу. А там дали одежду с номерами, на работу (лес валить) ходили под конвоем и с собаками».[10]

Вместе с особым контингентом в Берлаг, в т. ч. и по нарядам МГБ, попадали и те, кто должен был находиться по статейным признакам в общих лагерях. После различных проверок и уточнений происходили бесконечные рокировки заключёнными, зафиксированные в различных документах. Например, в справке из Берлага в ГУЛАГ от 8.01.1950 г. сообщается:

«Береговому лагерю в 4-м квартале 1949 г. передано из Севвостлага 1167 чел. особого контингента. Кроме того, подлежат передаче 2867 чел, в т.ч. из районов Чукотки и Яны 1019 чел., которые могут быть переданы только после открытия навигации. В 1-м квартале может быть передано 1848 чел. Из Берегового лагеря в 4-м квартале в Севвостлаг передано 1724 чел. общего контингента. Ещё подлежит передаче в Севвостлаг 1084 чел. До 15.01.1950 будет передано 450 чел. Остальных предполагается использовать в хозобслуге Берегового лагеря».[11] 

 

В одном из ответов на очередной циркуляр МВД об организации лагеря и.о. Берлага Васильев пишет:

«Прошу обязать начальника Дальстроя генерал-майора Петренко произвести переброску самолётами за счёт Дальстроя 864 заключённых с отдалённых лагерных отделений Севвостлага в лагерные отделения Особого лагеря, т.к. для данного вида перевозок заключённых Особый лагерь средствами не располагает».[12] 

 

Такие перемещения были весьма дороги и достаточно бестолковы. Иначе, как объяснить, что в справке от 8.01.1950 г.  и в докладной записке начальнику ГУЛАГа Добрынину о ходе организации Берлага сообщается, что в отдалённых лагерях Чукотки и Яны на начало года содержалось 1019 чел. особого контингента и с началом морской навигации их предполагалось вывезти, а в докладе за 9 месяцев того же года говорится уже о 2949 таких заключённых, содержащихся там же.[13] Похоже, что шел завоз, а не вывоз.

Другая причина, связанная с обменом контингентов была чисто производственная. В докладной записке от января 1950 г. и. о. начальника Берлага Васильева начальнику ГУЛАГа Добрынину сообщается, что 584 чел., подлежащие передаче из Берлага в общие лагеря, являются ведущими специалистами горно-рудных предприятий и, по мере подготовки кадров из числа особого контингента, они будут заменены[14]. С другой стороны, и общие лагеря не спешили передавать своих заключённых в Берлаг по той же  самой причине. Очередной акт проверки  комиссией ГУЛАГа констатирует, что приказ МВД о передаче контингентов в Берлаг и указания руководства Севвостлага не выполняются по причине игнорирования их начальниками ГПУ, которые задерживают у себя специалистов.[15] То есть налицо явный конфликт интересов производства и карательной системы.

Кроме того, в связи с большим прибытием в конце 1950 г. новых контингентов в Берлаг и недостатком жилой площади особый лагерь вынужден был производить обмен контингентом при соотношении 1:1.[16]  Только к концу 1951 г. Берлаг выполнил указания МВД СССР и полностью освободился от смешанных контингентов заключённых и передал не подлежащих содержанию в особых лагерях в лагеря общего режима УИТЛ Дальстроя.[17]

Следует заметить, что в общих лагерях Дальстроя доля «контрреволюционеров» на 1.09. 1951 г. оставалась более 20 тыс. чел.[18] (12 % от общей численности), лишь не намного ниже всей численности Берлага. По стране же на середину 1951 г. доля «контрреволюционеров» находящихся в особых лагерях составляла 40,5 %, а в общих лагерях их было 59,5 %,[19] в т. ч. только по статье за измену Родине в особых лагерях было 43 %, а в общих – 57 %.[20] Всё это, с одной стороны, стирало грань между особыми лагерями и общими, с другой стороны, ужесточало меру наказания для тех, кто за аналогичное преступление оказался в особом лагере.

Заключённая Л.Я. Драная последние два года своего пятилетнего срока провела в Берлаге, хотя даже формально (ст. 58 п. 12 за недонесение) должна была быть в общем, а реально вообще не подлежала осуждению и много позже была реабилитирована.[21]

Создание особых лагерей представляется абсурдным и с политической, и с экономической точек зрения.

Но указания МВД, как отмечалось выше, Берлаг выполнил, о чём свидетельствуют справки-характеристики всех лагерных подразделений Берлага на 1.03.1952 г. Все они имели усиленный режим содержания, а все заключённые по характеру преступлений относились к контрреволюционерам.[22] Однако, в аналогичных справках-характеристиках на 1.01.1954 г. в некоторых лагерных подразделениях отмечались и другие категории заключённых, а именно в ЛО № 6 (рудник «Каньон») 10% - «уголовно-бандитствующий элемент», причём все судимы в лагере за бандитизм, побеги и другие преступления. В 2-х лагерных пунктах смешанного (мужчины и женщины) ЛО № 18 (Магадан) - 10,5% заключённых по характеру преступлений относились к «уголовно-бандитствующему элементу» и «прочим», т.е. осуждённым за общеуголовные преступления.[23] Были такие в меньшем количестве и в других ЛО, все они были осуждены вторично в лагере.

Большой проблемой при формировании Особого лагеря № 5 было недостаточное количество жилья и для заключённых и для охраны. Проект инструкции по содержанию заключённых особых лагерей, которым руководствовались в лагере, предусматривал на каждого по 1,8 кв. м жилой площади и индивидуального спального места на двухъярусных нарах вагонной системы. На деле акты о проверке лаготделений сделанные в декабре 1949 г. свидетельствуют, что до нормы было далеко: «Во 2-м лагерном пункте ЛО № 8 заключённые живут в бараках таёжного типа, с низкими потолками и до того ветхих, что сдерживают их от падения лишь многочисленные подпорки».[24] В декабре 1949 г.  средняя обеспеченность жилплощадью солдат конвойной службы была 2,4 кв. м/чел (при норме 4 кв. м/чел), а в некоторых ЛО она была намного ниже средней, например в ЛО № 4 она составляла 1,18 кв. м/чел., а в ЛО № 5 – 1,4 кв. м/чел. [25]

Разные задачи, стоящие перед руководством Дальстроя (выполнение производственных планов) и ГУЛАГом (выполнение режимных требований), нередко приводило к конфликтам. Так, например, начальник конвойных войск МВД СССР генерал-майор Бочков сообщал начальнику ГУЛАГа Добрынину 14.01.1950 г., что зам. начальника Дальстроя полковник т. Кузнецов потребовал от командира 86-й дивизии конвойных войск МВД принять под охрану ЛО №№ 3, 14, 15, 18 в составе Особого лагеря № 5,  а это невозможно, так как в ЛО № 3 (по обслуживанию золотоизвлекательной фабрики им. Берия)

«лагерная зона, состоящая из деревянного забора на 1/3 разрушена. Внутренней предупредительной зоны нет. Освещение, сигнализация и связь отсутствуют. Помещений для размещения личного состава войск не подготовлено, ограждений производственных участков нет».

 

В ЛО № 15 (рудник им. Матросова)

«лагерная зона не построена, поставлены только столбы. Помещений для размещения личного состава войск нет. Производственные объекты рудника никаких ограждений и освещения не имеют».

 

Так же характеризовались и два других объекта – прииски «Спокойный» и «Челбанья».[26] 

Бывший заключённый лагерного отделения рудника им. Матросова А. Пыхтин рассказывал, что, когда их привезли на место, там не было ничего, и первое, что их заставили сделать – поставить палатки и обнести их забором из колючей проволоки, то и другое делалось одновременно.[27]

Не хватало не только жилья для заключённых и охраны, не хватало и самой охраны. В докладе начальника Берлага за 9 мес. 1950 г. сообщалось, что численность конвойных войск МВД «не обеспечивает нормальных условий работы лагеря и несения службы боесоставом». Внутренняя служба лагеря осуществляется надзорсоставом с численностью 46,5% от нормы.[28]  Позже количество конвойных войск увеличилось, а надзорсостав составлял на 1.01.1951 и 1952 гг. уже 95,1% от нормы.[29]

И жилые, и производственные зоны были плохо освещены (На 1.10.1950 г имелось 15-20%  от потребности обеспечения прожекторами и лампами.[30])  Бывшая заключённая рудника «Бутугычаг» А.В. Дзенькив помнит случаи, когда заключённые в темноте  падали в горные выработки и разбивались.[31] Некоторые выработки этого рудника похожи на длинные и узкие, шириной 2-3 м  и глубиной примерно 10-30 м, щели идущие от поверхности земли, так отрабатывали рудные жилы расположенные близко к поверхности или выходящие на поверхность. Их и днём-то трудно заметить, если не смотреть под ноги.  (Фото 1)

 Специфика особого лагеря требовала строгой изоляции особого контингента от заключённых общих лагерей и тем более, вольнонаёмных. На деле акты проверок, которые устраивали представители группы Особых лагерей МВД  в декабре 1949 г. констатировали: в ЛО № 16 (прииск «Днепровский»)

«Вместе с з/к особого лагеря на производстве работают до 150 чел. в/н состава, большинство из них бывшие з/к и спецпоселенцы, кроме того на фабрике и в обслуге прииска работают до 60 з/к общего режима ОЛП № 5 исправительно-трудового лагеря, охраняемых конвойными войсками в общей производственной зоне. Охрана заключённых на работе в дневное время конвойными войсками осуществляется по периметру обозначенной зоны, в оцепление которой входит 23 жилых помещения и магазин, где проживают вольнонаёмный состав прииска и сотрудники ЛО»,

 

в ЛО № 12 (пос. Оротукан)

«изоляция з/к от в/н на заводе не отвечает требованиям инструкции. Вместе с з/к работают 350 в/н (бывшие заключённые и специалисты)». «Каторжане содержатся и используются на работе совместно с особым контингентом. На производстве особый контингент общается с вольнонаёмными.»[32]

 

Проверяющие комиссии констатировали недостатки и нарушения, среди которых отмечались, как правило, отказы от работы, побеги, подготовки к побегам, связь с населением, сожительство, бандитизм, хулиганство, пьянство, картёжные игры и т. п. Руководитель Берлага в своих отчётах сетовал на руководство Дальстроя:

«Это результат того, что до настоящего времени (октябрь 1950 г. И.Г.) на производственных объектах охраняемых по периметру проживает и работает контингент, не имеющий к особому лагерю № 5 никакого отношения, как-то: заключённые общего режима, освобождённые из лагерей, спецпоселенцы и даже спецконтингент».[33] 

 

В одном из документов ноября 1952 г. упоминается, что 85 производственных объектов Особого лагеря ограждения не имели вовсе.[34] В докладной записке начальника Берлага за 1-й квартал 1953 г. отмечаются всё те же нарушения по изоляции особого контингента и невозможность их изжить (совместная работа, жилые дома, конторы, сберкасса в производственной зоне ОЛ), потому что «мер со стороны руководителей предприятий не принимается».[35] Так сложилось в Дальстрое, что жили там же где и работали, а потому почти везде выгороженные жилые лагерные зоны соседствовали с домами вольных и производственными постройками. И никакие инструкции не могли нарушить заведённый порядок.

Одна из нескольких бывших жилых зон рудника «Бутугычаг» (на рисунке 2) она называется «Горняк», бывшие заключённые чаще называли эту зону «Сопка»), сохранившаяся в виде развалин до сих пор, выглядит так. На склоне под самой вершиной довольно крутой сопки, где располагались горные выработки рудника, находилась жилая зона лагеря – два барака сложены из гранита (бутового камня) соединённого глиной, (глыбы гранита тут же под ногами), третий барак в центре – двухэтажный, низ из гранита, верх деревянный. Остатки ворот со сваренной из железного прута эмблемой Дальстроя (пятиконечной звездой - в центре которой буквы ДС). Вокруг колючая проволока. Сразу под этой небольшой улочкой ещё ряд небольших построек, возможно, жила охрана. Над лагерем, сразу за колючей проволокой ещё был ряд построек, остались фундаменты от маленьких домиков. В одном из них - железная детская кровать и рядом детская качель. Вероятно, здесь жили семейные сотрудники рудника и лагеря. В общем, три ряда этих построек, где в центре  - лагерная зона, расположены параллельно склону, где крыши домиков нижнего яруса совпадают с фундаментом следующего яруса. Вокруг этого разделённого колючей проволокой поселения расположены производственные постройки из того же гранита и горные выработки. (Фото 2). На вершине сопки (высота 1400 м) метеостанция, которая работала здесь с 1947 г. до конца 1960-х годов. По многолетним наблюдениям метеостанции «Бутугычаг» выявлено, что это одно из самых ветреных мест Магаданской обл., средняя скорость ветра в январе составляет 10,5 м/сек, а максимальная – 50 м/сек. Повторяемость затиший в год составляет 9%, а число дней с метелью составляет 100 дней в год. Средняя температура января – (-31,3°), июля – (+9,6°) 23.

Впечатления от лагеря «Сопка» бывшего заключённого Берлага Г.Н. Эльштейна (Горчакова), проведшего в этой зоне часть 1949 и 1950 гг. упомянуты в его книге, названной как его лагерный номер «Л-1-105»:

«На самой-самой плешине огородили забором два каменных мешка-барака, сбоку ещё каменная пристройка-столовая – вот и весь тебе лагерь.

На «Сопке» ничего, кроме камня, - никакой растительности, ни кедрового стланика, ни даже лишайника – одни гольцы. Нигде земляной дорожки не обнаружишь. Без подъема или уклона десяти шагов не пройдёшь.

По лагерю гуляет только ветер собачий. Дует беспрестанно, вся разница, что другим боком повернётся, - ведь высота ничем не защищена.

Воды в лагере никакой – ни водопроводной, ни колодезной. Даже грязи никогда не бывает: если дождь или снег тает – всё моментально уходит под гору. Основной источник воды – топят снег» 24.

 

Заключённые особых лагерей, как и каторжане, обязаны были носить номера на одежде, только нумерация тех и других имела некоторые различия (у каторжан была буква и одно число, а у особого контингента – буква и два числа), гражданская одежда запрещалась.

Лагерные отделения Берлага на территории Дальстроя преимущественно были сконцентрированы в районах центральной Колымы, одно, самое удалённое от Магадана (1126 км) - в Индигирском ГПУ в Якутии, и 2 в Магадане. (Рисунок 3)

Отделения особого лагеря были дислоцированы на самых тяжёлых и опасных предприятиях – рудниках, где добывали олово, золото, кобальт, вольфрам и уран (в среднем до 70 % населения Берлага работало там),  в Аркагалинском и Эльгенском угольных районах (11%). Рудники и угольные шахты – это работа под землёй. Другие заключённые работали - на Оротуканском заводе горного оборудования (меньше 3%), на строительстве Аркагалинской электростанции и на промышленных стройках Первого управления п/я № 14  и управления «Колымснаб» в окрестностях Магадана. (Рисунок 4).

Заключённые Берлага работали на добыче оловянной руды (касситерита) на рудниках «Хениканджа», «Бутугычаг», им. Лазо, прииске «Днепровский»; золота  на рудниках им. Белова, им. Матросова, Утинском ЗРК, прииске им. Горького; урана на горнорудном комбинате «Бутугычаг», вольфрама на горнорудном

 

Рисунок 4

Количество заключённых Берлага (в %), занятых в разных отраслях Дальстроя

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1860. Л.59, 227. Д. 650. Л. 172-173. Д. 551. Л.78-138; на 15.12.1948 г. - Бацаев И.Д. Особенности промышленного освоения Северо-Востока... Магадан, 2002. С. 137 (есть ссылка на ГАМО. Ф. р-23сс. Оп.1. Д. 230. Л. 105); на 20.05.1951 г. - Сталинские стройки ГУЛАГа. 1930-1953 / Сост. А.И. Кокурин, Ю.Н.Моруков. М., 2005. С.406-407. Граница на диаграммах между добычей оловянных и урановых руд, кроме двух последних диаграмм достаточно условна, так как на руднике "Бутугычаг" добывали и олово, и уран, возможно небольшое занижение по урану.

комбинате «Аляскитовый», кобальта на Верхне-Сеймчанском комбинате («Каньон»).

Первенство по насыщенности особым контингентом держал Бутугычаг, где добывали олово и уран. (Рисунок 5). А вот второе место по численности особого контингента практически постоянно все годы  держал транзитно-пересыльный пункт (ЛО) в Магадане. Более 11 % общей численности заключённых находились не на производстве, а в «транзитке» «без вывода на работу» и содержались там подолгу, большая часть из них были женщины. 

Рисунок 5

Размещение заключённых Берлага по предприятиям на 01.01.1952 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 650. Л.172-173.

 

Женщины–заключённые представляли большую проблему для руководства Берлага. По принадлежности к особому контингенту и даже к каторжанкам они должны были использоваться на тяжёлых и особо тяжёлых работах. А в силу специфики предприятий использование только женского труда было практически невозможно. Разрешения же на организацию смешанного труда (вместе с мужчинами) от руководства Министерства не было, вот и держали их на «транзитке», не зная куда девать. Из докладной начальника Берлага:

«Не решённым и бесперспективным продолжает оставаться вопрос в части размещения и трудоиспользования особого женского контингента, который оказался не только излишней рабсилой, а по существу Дальстрой не имеет в своём хозяйстве профилей для применения женского труда и тем более из числа особых контингентов. Подземные горнорудные работы в условиях вечной мерзлоты относятся к мужскому тяжёлому физическому труду, где женский труд в чистом виде не применим и мало, как показала практика, производителен: другие  же менее тяжёлые работы – сельскохозяйственные и др. вспомогательные не инвентарные работы комплектуются женским контингентом общего режима, осуждённым за бытовые преступления на малые сроки и расконвоированным. Не имея этих преимуществ, плюс режимные ограничения и отсутствие профилей работы для применения женского труда привело к тому, что до 50% женского контингента продолжают содержаться в транзитном лагподразделении на группе «Д» как забалансовый контингент.< > причём этой категории з/к насчитывается свыше 2500 чел., которых с открытием навигации можно без ущерба деятельности Дальстроя передать на пополнение других особых лагере».[36]  

 

Судя по тому, что совместная работа мужчин и женщин, во всех актах проверок отмечалась как нарушение, руководство всё же было вынуждено пойти на нарушения. Смешанные лагерные отделения были в Магадане, где заключённые работали на строительных объектах, женщин там было примерно в 2 раза больше чем мужчин.[37]

Как не пытался начальник лагеря избавиться от женщин, «профили работы» нашлись и для них. Лаготделение № 1 было женским все годы его существования, а это подземные работы на руднике «Хениканджа». Там были мужчины, но очень мало. На 1.03.1952 г.  1217 женщин и 81 мужчина, на 1.01.1954 г. 1123 женщины и 8 мужчин.[38]

И.Г. Логинова, бывшая заключённая этого лагеря рассказывала:

«Мы когда первый раз подъезжали к Хеникандже, то увидели большую колонну людей, которые подходили к горе и все куда-то исчезали. Это всех нас так поразило, почти все мы были с Западной Украины, ничего подобного никогда раньше видеть не приходилось. А на следующий день и мы оказались в этой горе, дырку-то в ней (устье штольни) с машины было не видно. Когда нас подвели к ней, все боялись туда идти, кричали, рыдали, молились, думали, что нас тут хотят похоронить заживо. Пока охрана не начала смеяться и говорить, что работать нас привезли, а не убивать. Стоило, мол, везти вас сюда в такую даль, чтобы убить».[39] (Фото 3).

 

В горнорудном комбинате «Бутугычаг» тоже были женские зоны (Вакханка, Кармен, Детрин). Сначала они входили лагерными пунктами в ЛО № 4. Во 2-м квартале 1952 г. его разделили, образовав ещё ЛО № 16, куда вошли женские зоны.[40]  Их обитательницы работали на руднике № 2, дробильной и обогатительной фабриках, обслуживали бремсберги (рудоспуски) и узкоколейку по доставке руды из горных выработок на фабрику, работали на лесозаготовках, расчищали перевалы зимой от снега.[41]

Многовекторность подчинённости особых лагерей создавала массу проблем. Трения по поводу направления в особые лагеря не того контингента, о чём выше упоминалось, между МГБ и ГУЛАГОм существовали всегда.

МГБ и МВД  несколько лет не могли согласовать вопрос об инструкции по режиму содержания заключённых в особых лагерях, так и работали по проекту инструкции утверждённой приказом МВД. МГБ требовало жёстких мер, а МВД в силу многих причин не могло их исполнить.[42]
Другое противоречие было связано с направлением заключённых в ссылку после окончания срока заключения. Делалось это по нарядам отдела «А» МГБ СССР из Москвы, которые постоянно задерживались и из-за этого заключённые пересиживали в лагере, хотя и ссылка для них была там же на Колыме, часто даже в том же посёлке где был и лагерь.  Начальник Берлага почти ежемесячно в течение 1950-1951гг. докладывал в вышестоящие инстанции сообщения подобные такому: «По состоянию на 13 апреля 1951 г. в лагере 102 з/к юридически срок наказания отбыли, а фактически содержатся в лагере из-за неполучения нарядов от Отдела «А» МГБ СССР».[43]

Особые лагеря обходились государству дорого. Так, например, министр внутренних дел СССР Круглов докладывал министру госбезопасности Абакумову и Генеральному прокурору Сафонову в 1949 г., когда было организовано 7 особых лагерей с лимитом содержания в них 145 тысяч заключённых:

«Необходимо считаться с тем, что кроме высокой стоимости содержания особых лагерей (лагеря на 145000 з/к стоят в год 680 млн. руб., не считая стоимости войсковой охраны) – заключённые этих лагерей не могут быть по условиям режима полноценно использованы на работе».[44]

 

Округляя численность Берлага в среднем до 25,5 тыс. заключённых, получается, что он должен был обходиться государству ежегодно по 120 млн. руб. Расходы на содержание Берлага за первые годы с учётом транзита, но без содержания войсковой охраны и его доходы от использования труда заключённых приведены в таблице 1[45] (1952 г. дан с учётом расходов на охрану).[46]

Таблица 1.

Год

Средне-списочное число з/к[47]

Доход

(тыс. руб.)

Расход

(тыс. руб.)

Рентабельность (тыс. руб.)

1948

 

21144

47212

-26068

1949

 

138753

126336

+12417

1950

27384

222729

150671

+72058

1951

30197

275800

157400

+118400

1952

27467

263531

255053

+8478

 

Со второй половины 1951 г. войсковая охрана была переведена на общелагерный бюджет, в связи с этим сумма рентабельности изменилась и стала +76600 тыс. руб.[48] Исходя из этого, получается, что стоимость охраны за полгода составила 41800 тыс. руб. Учитывая, что 1951 г. был максимальным по количеству заключённых в Берлаге и, вероятно, по количеству охраны тоже, можно предположить, что в 1950 г. доходы лагеря были практически нулевые, а 1949 г. наверняка перейдёт в минус. В 1952 г. превышение доходов было уже меньше, наметилась тенденция к сокращению. 

После смерти Сталина в лагерной системе СССР прошла большая реорганизация. Особый лагерь № 5 на основании распоряжения МВД СССР от 9.04.1953 г. по акту от 6.05.1953 г. был передан в ведение УМВД по Хабаровскому краю, а в июне 1954 г. ликвидирован. Все его лагерные подразделения были переданы УСВИТЛу.[49]

Таким образом, Берлаг, как один из особых лагерей, являлся частью репрессивной политики по отношению к политическим заключённым и был создан с карательной целью. Подчинённость лагеря Дальстрою, ГУЛАГУ и МГБ вызывала конфликт интересов всех сторон, так как задачи в отношении лагеря были разнонаправленными. В итоге приоритетными стали экономические задачи в ущерб остальным (режимным, бытовым, оперативным). Дальстрой использовал заключённых Берлага на самых тяжёлых и опасных работах.

 

Рабочая сила Берлага

Берлаг комплектовался из особо опасных государственных преступников, к которым относились осуждённые по политическим мотивам или как тогда называлось «за контрреволюционную деятельность». Как отмечалось выше, при формировании лагеря в него попали и не контрреволюционеры, от которых Берлаг окончательно избавился только в 1951 г.

Почти половину заключённых Берлага по составу преступлений составляли националисты, среди них украинские составляли 77,2 %, литовские – 13,1 %, польские - 3,8 %, латышские - 2,3 %, эстонские – 1,9 %, белорусские – 1,2 %. Ещё от 14 до 16 % составляли те, кто служил в карательных органах оккупантов на ответственных постах или  был секретным агентом этих органов. Шпионы, террористы и диверсанты составляли стабильно все годы 16 % от общей численности заключённых, а среди шпионов около 67 % составляли немецкие шпионы, японские – 10,5 %, появились и шпионы бывших союзников США и Англии (вместе 12,5 %), а один заключённый являлся шпионом Латинской Америки. Ещё 2-3 % заключённых были осуждены за участия в зверствах оккупантов. Троцкисты, правые, эсэры и белоэмигранты в общей сложности составляли менее 0,5 % от всех заключённых. [50] (Рисунок 6).

Среди берлаговцев были как действительные преступники, так и мнимые, осуждённые несправедливо. Сколько было виновных и невиновных? Полной статистики по реабилитированным пока, к сожалению, нет.

Находились среди заключённых Берлага и осуждённые к каторжным работам. На 01.01.1949 г. их численность составляла 4801 чел. или 30,8% от общего числа.[51] В последующие годы количество каторжан в Берлаге как в абсолютном, так и в %% отношении было меньше (в 1950-1953 гг. - 12-15%)

 

Рисунок 6

Численность заключённых Берлага по составу преступлений

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф.9414. Оп.1. Д. 1845. Л. 21; Д. 387. Л. 139-140; Д. 1385. Л.219.

 

(см. рисунок 1), вопреки бытующему в литературе мнению, что чуть ли не все колымские лагеря были каторжными.  Следует заметить, что каторжане были также и в лагерях Севвостлага в специальных лагерных пунктах.[52] А всего в колымских лагерях (Берлаг и Севвостлаг) на начало 1951 г. содержалось каторжан 10,4% от общего количества каторжан в лагерях ГУЛАГа.[53] Каторжные работы были введены Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. за пособничество врагу в расправах над населением и пленными в годы войны.[54] После образования особых лагерей, многие каторжане бывшие в Дальстрое, кроме не пригодных к работе, оказались в Берлаге, а особо опасные государственные преступники, прибывшие по нарядам МГБ независимо от физического состояния. Не подлежащие направлению в особые лагеря и физически здоровые каторжане направлялись в Воркутлаг, Норильлаг и Севвостлаг в специальные лагерные зоны для каторжан.[55]

По национальному составу заключённые Берлага распределялись следующим образом. (Рисунок 7). Половину из них составляли украинцы, в основном из западных районов Украины, так называемые «бендеровцы», 8-16% - прибалты (преимущественно литовцы), доля тех и других с течением времени росла, так же как и поляков (с 2 до 4 %), а доля русских уменьшалась, как в %, так и в абсолютном выражении (от 28 до 15 %). Это было связано, очевидно, с тем, что среди общего контингента, который первоначально попал в Берлаг, преобладали русские. Доля белорусов составляла 5-4 % общей численности. Остальные 8-7 % представляли граждане более 30 национальностей.

Это вполне согласуется с составом преступлений, приведённым выше, так как именно жители оккупированных территорий, особенно тех, что накануне войны вошли в состав СССР, обвинялись в пособнической или буржуазно-националистической деятельности.

2,7 % заключённых Берлага (на 01.07.1953 г.) составляли иноподданные 18 государств и лица без гражданства. Лица без гражданства среди этой категории составляли более 26 %, около 19 % были граждане Венгрии (но венгров по национальности среди них было чуть больше половины), 12 % - граждане

Рисунок 7

Состав заключённых Берлага по национальности

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1845. Л. 21; Д.1385. Л. 219.

 

 

Польши, 11 % - Кореи, 9 % - Германии. Однако поляки и немцы по национальности в подавляющем большинстве были гражданами СССР.[56]

Заключённые Берлага имели очень большие сроки наказания. (Рисунок 8). Срок от 3-х до 5 лет имели единицы (2 % на начало 1949 г., в 1953 г. таких уже не было), половина имели 6-10 лет, причём преимущественно было 10 (об этом упоминали почти все интервьюируемые автором бывшие заключённые Берлага живущие в пос. Усть-Омчуг).  А удельный вес заключённых со сроками 20-25 лет увеличивался с каждым годом и в 1953 г. таких было больше 40 %.

 

Рисунок 8

Численность заключённых Берлага по срокам осуждения

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д.1845. Л. 21; Д.387. Л. 136-139; Д. 1385. Л. 219.

 

Рисунок 9

Численность заключённых Берлага по возрасту

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д.1845. Л. 21; Д.387. Л. 136-139; Д. 1385. Л. 219

 

По возрасту это были молодые люди от 18 до 35 лет  (76-82 %). (Рисунок 9). Старше 60 лет были единицы, мало и только в самом начале деятельности Берлага были и моложе 18 лет. Берлаг пополнялся самой молодой группой (до 25 лет), а остальные группы в %% отношении уменьшались. Уменьшение шло, в основном, за счёт освобождаюшихся. Так, за все годы существования Берлага в него было завезено 50310 заключённых, из них было освобождено за тот же период 12825 чел. (25,5 %), за 1948-1953 гг. умерло 1609 чел. (3,2 %) и бежало 22 (0,04 %) за указанный период. (За 1954г. данных по умершим и бежавшим нет).[57]

По своему физическому состоянию заключённые делились на три трудовые группы (1-я, 2-я и 3-я), кроме этого была ещё подгруппа 3 ин.т. (т.е. годные к индивидуальному труду) и 4-я (инвалиды). Месячные сводные статистические данные о физическом состоянии заключённых ГУЛАГа отмечают до марта 1949 г. постоянное ухудшение физического состояния заключённых Берлага (см. таблицу 2).

Таблица 2.

На дату

1-я кат. %

2-я кат. %

3-я кат. %

3-я ин.т. %

4-я (инв.) %

1.11.1948[58]

22,3

39,7

24,3

11,3

1,6

1.01.1949[59]

16,6

41,9

30,8

9

1,7

1.02.1949[60]

15,6

40,6

32,8

7,8

2,3

 

Далее отмечается постоянный рост 1-й категории до августа 1949 г. (на 1.08.1949 г. – 23,3 %, инвалидов – 1,6 %).[61] В августе 1949 г. категории труда были пересмотрены на следующие группы: 1-я категория (годные к тяжёлому труду), 2-я категория (ограниченно годные) и инвалиды.[62]. В последующие годы удельный вес 1-й категории превышал 70 %, но при этом росла и доля инвалидов (3,8 % в 1953 г.) (Рисунки 10, 11).

 Можно предположить, что в первый год много было переведённых из общих лагерей Дальстроя, уже утративших здоровье. В последующие годы относительная стабильность 1-й категории труда поддерживалась, во-первых, за счёт новых поступлений физически здоровых и молодых людей, количество

Рисунок 10

Физический профиль заключённых (категории труда)

 (в % к списочному составу)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1 Д.1860. Л. 210; Д. 2842. Л.43; Д. 2856. Л.4; Д. 2861. Л.5; Д. 2872. Л. 2; Д. 2879. Л.3.

 

Рисунок 11

Удельный вес инвалидов (%) от списочного состава

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1 Д. 1860. Л. 210; Д. 2842. Л.43; Д. 2856. Л. 4; Д. 2861. Л. 5; Д. 2872. Л. 2; Д. 2879. Л. 3; Д. 2597. Л. 21, 104.

 

прибывших в лагерь до 1952 г. превышало количество убывших заключённых. В 1952-1954 гг. из Берлага убывало больше людей, чем в него прибывало, особенно, в 1952 г. соотношение убыло/прибыло равно 17,4. (Рисунок 12).

Рисунок 12

Соотношение прибывших (+) в Берлаг и убывших (-) из него

 в разные годы (в разы)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: Сталинские стройки ГУЛАГа. 1930-1953 / Сост. А.И. Кокурин, Ю.Н. Моруков. М., 2005. С. 538.

Во-вторых, возможно, что соотношение категорий поддерживалось искусственно, в целях «сохранения лица». Так в одном и том же документе (докладная записка о работе Берлага за 1951 г.), на одном листе медико-санитарной службой называется 23,2 % заключённых 2-й категории, на другом, где объясняется % увеличения не выполняющих технические нормы выработки, называется в качестве одной из причин наличие уже свыше 25 % заключённых  2-й категории труда. «Естественно из них какая-то часть работала на подземных физически тяжёлых работах без снижения норм на категорийность, в связи с чем эта категория заключённых не выполняла технормы по своим физическим недостаткам».[63]

Инвалиды с остаточной трудоспособностью использовались в лагерной обслуге.[64] Однако, в 1953 г. их количество уже слишком велико для Берлага и начальник лагеря просит руководство Тюремного управления, в подчинение которого перешёл Берлаг, о реэтапировании 800 инвалидов с Колымы, ответ был отрицательный.[65]

В сравнении с лагерями Севвостлага видно, что физическое состояние заключённых там в этот же период, было значительно лучше (1-й категории более 80 %, а инвалидов от списочного состава меньше 1,5 %). (См. рисунки 10,11). Это подтверждает, что строгий режим особого лагеря в одних и тех же климатических условиях быстрее приводил к ухудшению физического состояния заключённых. Это же подтверждают и данные по смертности в Берлаге, особенно в первые годы (уровень смертности самый высокий по сравнению с другими особлагами в стране).[66] Так, в 4-м кв. 1948 г. смертность в Берлаге составляла – 0,37 % от списочного состава, в 1-м кв. 1949 г. – 0,34 %, в 1-м кв. 1950 г. – 0,1 %, в 3-м кв. 1950 г. – 0,08 %.[67] Среди причин смертности чаще всего называются алиментарная дистрофия, воспаление лёгких и производственные травмы. Так, в одном из санитарных документов отмечено, что в 1-м квартале 1949 г. умерло 150 чел., из них 73 % в возрасте 20-40 лет, и половина умерших относились к рабочему контингенту.[68]

Женщины составляли почти пятую часть заключённых особого лагеря (в конце 1948 г. – 13,9 %, на 01.12.1949 – 17,4 %, на 20.05.51 – 22 %, на 01.07.1953 – 20 %) и более 19 % от общего количества каторжан в 1952-1953 гг. составляли женщины.[69] О проблемах с их трудоустройством отмечалось выше.

 Большая часть лагерного контингента была привезена с запада страны и преимущественно из сельской местности. А потому специалистов горняцких профессий практически не было, что не могло не сказаться на производительности труда. Не зря при каждом недовыполнении норм или планов начальники сетовали на неумелость заключённых из новых этапов.[70]

«Заключённые из новых этапов, ранее никогда не работавшие в горной промышленности, составляли 73%, а среди бурильщиков их было 85%»[71]- это о руднике им. Матросова ещё доберлаговского периода, но и после смены контингента в нём на особый, положение поначалу мало изменилось.

«В числе заключённых, содержащихся в особом лагере № 5, преобладает крестьянская прослойка из Западной Украины и Прибалтики, которые в прошлом занимались сельским хозяйством и не имели представления о подземных горнорудных работах в условиях вечной мерзлоты и низких температур.

По состоянию на 1.07.1950 г. содержалось специалистов ведущих профессий:

 

Горняки

Строители

Металлисты

Всего

Инженеров

12

57

25

94

Техников

13

65

18

96

Квалиф.рабочих

566

906

971

2443

Всего:

591

1028

1014

2633»[72]

 

Поэтому из-за неумения нередки наверно были курьёзы на производстве, подобный  тому, который рассказала И.Г. Логинова:

«Меня заставили рельсы в штольне класть, надо было рельс изогнуть, чтобы сделать поворот. Мужик какой-то дал инструмент, велел его крутить, а сам ушёл. Я не знала, что крутить надо было в разных местах рельса, крутила в одном и сломала рельс. Испугалась страшно, ну, думаю, за это расстреляют, сочтут вредительством, молиться начала… обошлось. Потом-то я заправской горнячкой стала, даже бригадира немного заменяла».[73]

 

Несмотря на то, что ручного труда было много, но многое уже было и механизировано. Нужны были специалисты. Учиться приходилось на месте. Было организовано массово-техническое обучение без отрыва от производства через индивидуальное и бригадное обучение. Берлаг ежеквартально отчитывался – сколько учатся, сколько окончили.[74] Новые профессии в них получили тысячи человек. Из отчёта Берлага за 1950 г.:

«за 2-е полугодие обучено заключённых массовым профессиям 4700 чел., в 1-м полугодии 1654 чел. – обучается 230 чел. Выполнение плана технического обучения за год составляет 92%.

В 1-м и 4-м ЛО проведена большая работа по подготовке массовых горных профессий из женщин. Подготовлено много женщин бурильщиков, откатчиков, бурозаправщиков и др. Многие из них значительно перевыполняют технические нормы и стали отличниками производства. Так бурильщики-женщины Гавринская, Барсук, Шевчук, Пришляк (4-е ЛО) и др. выполняют технические нормы от 140 до 151 %».[75]

 

Исходя из состава заключённых Берлага также видно, что первопричиной его создания были политические мотивы. Иначе, зачем надо было везти так далеко совершенно неквалифицированную рабочую силу. Выгоднее было бы набирать заключённых где-нибудь в Донбассе, Кузбассе, на Урале, где горные выработки не столь диковинны, как для «западников». Да и внутри Дальстроя с экономической точки зрения не было надобности перемещать массы заключённых из одного лагеря в другой иногда на такую же работу.

 

Условия содержания заключённых Берлага

После войны состояние всех лагерей Дальстроя было крайне тяжёлое. Наблюдался постоянный срыв снабжения всех структур Дальстроя. На этом фоне происходило формирование особого лагеря с бессмысленным перераспределением заключённых по территории из одних лагерных подразделений в другие при хронической нехватке автотранспорта, жилья, продуктов и вещевого довольствия.

Проблема с жильём оставалась все годы существования лагеря. Для особого лагеря согласно распоряжению МВД СССР № 544 от 21.08. 1949 г. жилплощадь на 1 з/к была временно снижена от нормы в 1,8 кв. м до 1,5 кв. м.,[76] но не выполнялась и она. Ежегодно вводились в эксплуатацию новые лагерные объекты – бараки для заключённых, казармы для охраны и общежития для надзорсостава, жилые дома для сотрудников лагеря, служебно-штабные, лечебные помещения, коммунально-бытовые объекты, наблюдательные вышки, ограждения и др. объекты. Проводился ежегодно капитальный и текущий ремонт старых помещений. И все равно был дефицит всего, так как рост пополнения нового контингента не успевал за строительством.                                                                                                             

             Таблица 3

 

За 1949 г.

За 9 мес.1950 г.

За 1951 г.

Построено и введено в эксплуатацию  силами лагеря разного вида площадей (кв. м)[77]

12949

20518

32319

В т.ч. жильё для з/к

10465

5346

 

 

На 1.01.1950

На 1.01.1951

На 1.01.1952

Жилой площади на 1 з/к (кв. м) в среднем по лагерю[78]

1,18

1,06

1,1

В т. ч. (кв. м)

В 4,7,8,11-м ЛО –        0,8

  В 4-м ЛО – 0,82

  В 4-м ЛО – 0,9, в транзит. ЛО № 19 – 0,43

 

Причём для некоторой части заключённых их квадратные метры располагались, и зимой тоже, в утеплённых палатках и землянках и в 1951, и в 1952 гг. и включались в отчётные данные общей площади.[79]

Кроме того, строительство сдерживалось из-за недостатка цемента, извести, гвоздей, делового леса, кровельных материалов.[80] В бывшем ЛО № 1 (Хениканджа) автор видела, что дранка под штукатурку на домах крепилась вместо гвоздей острыми деревянными палочками или скобками из нарезанного мягкого металла, а вместо собственно дранки (плоских деревянных полос) использовались ветви кустов. (фото 4)

Среди хозобслуги лагерных подразделений объявлялись конкурсы на лучший барак, секцию, в свободное время изготавливали жёсткий инвентарь – скамейки, вешалки, столы, белили бараки. Премией был табак, вожделенный продукт, которого не хватало.[81] Кстати сказать, причину промотов вещдовольствия (а их за 1949 г. в Берлаге зафиксировано 2202 на сумму 205 тыс. руб.[82]), руководство лагеря видело «в отсутствии денег у заключённых на покупку табака, которого в пайке даётся крайне мало».[83] В перечне содержимого посылок присланных заключённым Берлага родственниками за 1949 г. отмечено, что в них было 2,5 т табаку, 20 т продуктов и всего 46 штук постельных принадлежностей.[84] Вероятно, это то, что заключённые просили, и в чём был особенный дефицит.

Несмотря на то, что содержание Берлага обеспечивалось государством, разумеется, по очень жёстким нормам, но и они не очень-то соблюдались. Так, например, расход на содержание 1 человека в день за 11 мес. 1951 г. составлял: [85]

Таблица 4.

 

По плану (руб.)

Фактически (руб.)

Всего расходов

15,69

14,64

  в том числе по ст. 7

«содержание контингента»

9,91

9,65

  из них: по питанию

7,03

6,42

     По вещдовольствию

2,76

2,55

 

Недорасход объяснялся отсутствием ассортимента продуктов. Положенные по норме овощи, которых практически не было, как правило, заменяли обойной мукой из расчёта - вместо 8 кг овощей давали 1 кг обойной муки.[86]

«Горячей пищей заключённые обеспечиваются 3 раза в день, за исключением части бригад работающих в шахтах 5, 6 и 3-го ЛО, где не организовано трёхразовое питание горячей пищей.

В ассортименте в основном, овсяная и ячневая крупы, мясорыбные консервы в т.ч. и в детском питании. Осенью 2-3 мес. бывает квашеная капуста» -

 

писалось в докладной записке о состоянии работы и деятельности лагеря за 1951 г. и подчёркивалось, что по сравнению с 1950 г. питание улучшилось. В районе близ Магадана было создано подсобное хозяйство, где работали инвалиды.[87] Бывшие заключённые-женщины «Вакханки» действительно помнят эту капусту, которую их иногда посылали сажать, только обычно добавляют, что в их меню эта капуста была из верхних зелёных листьев, белая шла на другие столы. Присутствие консервов как-то не замечалось, супы были на гидрожире, из селёдки или рыбьих голов и хвостов горбуши. Зато норма хлеба была хорошая, только из плохой муки и плохого качества.[88]

Во многих лагерных подразделениях вода была из ручьёв, а зимой привозная, потому что ручьи зимой вымерзают. Топили снег, который был со вкусом аммонита, так как вблизи жилья были горные выработки, где проводили взрывные работы.

Неритмичность в поставках и недостаточное количество было и с обеспечением заключённых вещевым довольствием. В докладной записке Берлага по состоянию на 1.02.1950 г. написано, что в обеспечении заключённых имеется одеял (64 %), зимних портянок (82 %), шапок-ушанок и валенок (или бурок) (98 %). В аналогичном документе от января 1952 г. отмечалось, что на 1.11.1951 г. обеспеченность бушлатами составляла 70 %, телогрейками – 75 %, шароварами ватными – 55 %, зимними портянками – 16 %, одеялами – 70 %, подошвенным войлоком – 30 %. Правда, к началу 1952 г. тёплым обмундированием весь контингент был обеспечен, кроме зимних портянок и одеял. [89]

«Валенки, которые делает Магаданский промкомбинат с занижением шерсти на 1 пару (вместо 1 кг 900 г – 1 кг 650 г) приходят в негодность через 1-2 мес. (за 10 дней дают усадку на 2-4 номера, поэтому в лагере их распаривают и сажают на правило, что б растянуть). Срок их носки по норме 2 года. Две пары рукавиц на год мало, надо 4».[90]

 

В бывшей центральной лагерной зоне Бутугычага автор наблюдала  большую свалку из полуистлевшей обуви (сапоги, рабочие башмаки), которую носили заключённые. Большинство её было подшито кусками от автопокрышек  и материалом похожим на пожарный шланг, вероятно, это были старые транспортёрные ленты.(Фото 5) башмак, обувь1, обувь2 

То обстоятельство, что, усреднённые нормы носки тёплой одежды и обуви совершенно не подходили ни к условиям работы, ни к условиям жизни на Колыме, ни к увеличенной продолжительности рабочего дня в особом лагере, удручало и руководство Берлага. Это приводило к обморожениям и простудным заболеваниям, что в итоге влияло на выполнение планов.

«Обморожений всех степеней в 1-м квартале 1949 г. было 151 случай; в октябре (это зимний месяц на Колыме, курсив мой, И.Г.) – 5 случаев, причина – работа в кожаной обуви (1 случай) и брезентовых холодных рукавицах (4 случая)» - докладывал в конце 1949 г. и.о. начальника санотдела.[91] В своих докладных начальник лагеря полковник Васильев неоднократно просил установить сроки носки валенок и бушлатов на 1 сезон, увеличить норму рукавиц и давать брюки женщинам.[92] Однако, как свидетельствуют документы, всё тонуло в бюрократических кабинетах. Зам. начальника ГУЛАГа А. Кобулов направлял выписку из докладной Васильева о сокращении сроков носки вещевого довольствия начальнику Главного управления военного снабжения (ГУВС) МВД СССР Горностаеву на его усмотрение, а тот отвечал:

«… сообщаю, что нормы и сроки носки вещевого имущества для спецконтингента утверждены Постановлением Совета Министров СССР № 667-225с-1952 г. и объявлены приказом МВД СССР № 0313 от 11.02.1952 г. и изменить их ГУВС не может и не вправе».[93]

 

Вероятно, вопрос о брюках для женщин решался не в самых высоких кабинетах, т.к., С.Ф. Дмитерко, работавшая на лесозаготовках для рудника «Бутугычаг» говорила, что им зимой выдавали ватные брюки.[94]

Начиная с марта 1951 г. в результате обмена контингентом из общих лагерей Дальстроя в Берлаг поступило свыше 150 детей, к приёму которых лагерь не был подготовлен, но по настоянию начальника УИТЛ был вынужден их принять и разместить в приспособленном бараке 19-го ЛО. Были приняты дети, контактировавшие со скарлатинозными и дизентерийными больными и уже больные дизентерией. В результате в 1951 г. умер 31 ребёнок. 

Кроме того, дети, рождённые в лагере, находились в Домах младенца в 1-м и  4-м ЛО. «В 1-м и 19-м ЛО до августа 1951 г. совершенно отсутствовали вольнонаёные врачи-педиатры и весь медперсонал указанных Домов младенца составляли исключительно заключённые». По наряду ГУЛАГа в ноябре-декабре 1951г. 213 детей матерей заключённых и 51 беременную женщину вывезли с Колымы и отправили в Дома младенца центральных районов. «На 1.01.1952 г. осталось 58 детей, которые не были этапированы по болезни и лишь меньшая часть по возрастным признакам». [95] Вот так, о детях в официальных документах – «этапированы». «Все дети получали по 400 г. свежего молока, но совершенно не имели в рационе свежих овощей, мяса свежего, крахмала, фруктов или фруктового сока».[96]

С.Ф. Дмитерко рассказывала, что когда увозили детей с Вакханки (ЛО № 4), «мамки» рыдали, бросались на охрану, а одна, после того, как на следующий день в сильный мороз её с работы вели в наручниках, потом «умом тронулась». Хотя были и такие, кто рожал ради того, чтобы на какое-то время оказаться на лёгкой работе и потом детьми не интересовались.[97]

Л.Я. Драную однажды (была некоторое время на лёгкой работе, после того как в штольне на голову упал камень) послали мыть полы в Доме младенца на Хеникандже (ЛО № 1). «Там все ножки кроваток стояли в банках с водой, чтоб клопы с пола не могли забраться, что не мешало им падать с потолка в детские кроватки».[98]

Типовые здания больниц были в пяти из 17 лаготделений, в остальных приспособленные бараки.[99] На конец 1949 г. не хватало врачей (было 24, по штату требовалось 46), частично это восполняли большим числом среднего медицинского персонала (28 вместо 16).[100] На начало 1952 г. не хватало 12 врачей.[101]

Таким образом, можно констатировать, что заключённые Берлага содержались в условиях худших, чем это даже предусматривалось инструкциями по их содержанию, как в части жилищных норм и условий, так и в обеспечении их вещевым довольствием, питанием и медицинским обслуживанием. Но ещё труднее было детям, рождённым в лагере.

Подводя итог первой части статьи, отметим следующее.

Особый лагерь № 5 (Берлаг) был организован по Постановлению правительства в 1948 г.  для содержания политических преступников и изоляции их от других категорий заключённых. Условия для их содержания предусматривались более строгие, нежели в общих лагерях, а трудовое использование предусматривалось исключительно на самых тяжёлых физических работах. На верхней одежде эта категория заключённых носила специальные индивидуальные номера, по образцу фашистских концлагерей.

Трудно шло формирование лагеря. Из-за транспортных и дорожных проблем, а также из-за несогласованности действий МГБ и МВД долго шёл обмен контингентами внутри Дальстроя. Сезонность морской навигации приводила к длительным пребываниям заключённых в транзитно-пересыльных пунктах. Производственные предприятия Дальстроя противодействовали обмену «своих» заключённых-специалистов. Прибывавших заключённых просто негде было расселять, а средств и материалов на новое строительство не хватало, поэтому скученность в бараках была невероятная, многие и зимой жили в брезентовых палатках, не хватало, особенно в первые годы существования Берлага продовольствия, одежды и многого другого. 

Многое из предписанного Постановлением правительства и лагерными инструкциями так и осталось не исполненным до конца. До конца существования Берлага не удалось выполнить требования по строгой изоляции заключённых Берлага от других категорий работников Дальстроя. Не хватало и охраны.

По национальному составу среди заключённых Берлага половина была украинцев, шестую часть составляли прибалты, далее шли русские, белорусы, поляки и представители других национальностей.

Половина заключённых были осуждены как националисты, от 14 до 16 % - за службу и помощь оккупантам в годы Великой Отечественной войны, ещё 2-3 % - за участие в зверствах оккупантов, остальные – за антисоветскую деятельность, террор, шпионаж, плен и т.п. От 12 до 15 % всех осуждённых были приговорены к каторжным работам. Почти пятую часть всех заключённых Берлага составляли женщины.

Большинство лагерников имело сроки заключения 10 лет, со временем росла доля тех, у кого сроки составляли 20-25 лет (в 1953 г. их было более 40 %). По возрасту 76- 82 % заключённых составляли молодые люди до 35 лет.

Лагерные отделения Берлага были рассосредоточены в основном на рудных предприятиях и в угольных шахтах центральных районов Колымы и одно в Якутии на расстояниях от Магадана от 300 до 1200 км в разных направлениях. Это были подземные выработки, где был высок производственный травматизм.

Плохие условия содержания заключённых и тяжёлые условия работы приводили к быстрому ухудшению физического состояния заключённых. В Берлаге доля заключённых 1-й категории всегда была ниже, а удельный вес инвалидов выше, чем в других лагерях Дальстроя.

 

II

Труд заключённых Берлага и его стимулирование.

 

Регулирование трудового процесса и трудовая дисциплина в Берлаге

 

Особые лагеря сразу при их создании предусматривалось содержать за счёт государственного бюджета.[102] Однако это не означало «полный пансион». Поступления от использования труда заключённых должны были вноситься в доход союзного бюджета на возмещение расходов по их содержанию. Начальник ГУЛАГа Добрынин докладывал в марте 1949 г. заместителю министра внутренних дел Чернышову, что постановлением Совета Министров СССР от 25.08.1948 г. № 3116-1264сс на расходы всех особых лагерей в 1948 г. правительством было выделено 271365 тыс. руб. и за этот же период должно было вернуться в государственный бюджет 82930 тыс. руб.,[103]  т.е. 30,5 %. Очевидно в дальнейшем планировалось, что доходы должны превышать расходы. В докладе начальника Берлага о результатах работы лагеря за 9 месяцев 1950 г. и выполнении финансовых показателей сообщалось, что в 1948 и 1949 гг. Берлагу был запланирован убыток по статье «рентабельность», видимо учитывая процесс организации и становления лагеря. Но в 1950 г. планировался доход более 45 млн. руб.[104] Такие издержки как транзит заключённых, с самого начала, а охрана, со 2-й половины 1951 г., включались в лагерный бюджет.[105]

Первоначально трудовые отношения между лагерем и предприятиями Дальстроя регулировались в соответствии с типовым договором ГУЛАГа, по которому подразделения особого лагеря напрямую заключали договора с предприятиями на предоставление рабочей силы.  С 22 июня 1949 г. в соответствии с распоряжением МВД СССР за № 213 от 12.04.1949 г. и приказом начальника Дальстроя за № 00166 от 22.06.1949 г.  эти отношения регулировались «Основными условиями на предоставление рабсилы предприятиям Дальстроя МВД СССР из числа контингентов Особого лагеря № 5 МВД СССР». При УИТЛ Дальстроя был создан отдел контрагентских работ, который под непосредственным руководством начальника Берлага осуществлял контроль над трудовым использованием контингентов Берлага и за правильным производством расчётов за выполненные работы.[106]

«Основные условия…» предусматривали:

- лагерь должен предоставлять рабсилу для производства в соответствии с утверждённой МВД СССР дислокацией. Рабочих, занятых на работах предприятия должно быть не менее 80% от списочного состава лагеря. Лагерь за свой счёт должен осуществлять завоз, вывоз и переброски внутри Дальстроя рабочей силы, а также медобслуживание, продовольственное и вещевое снабжение лагерного контингента (кроме спецодежды). 

- Предприятие должно предоставлять лагерю оборудованные помещения для размещения заключённых, офицерского и вольнонаёмного состава лагеря и охраны, создания необходимых санитарно-бытовых условий и условий по охране и режиму (ограждения, вышки и т.п.). Только при наличии подписанного двухстороннего акта о готовности лагеря к приёму людей должен осуществляться их завоз. В противном случае лагерь вправе отказаться от переброски рабочей силы.

- Предприятие должно предоставлять для доставки лагерных грузов транспорт, обеспечивать лагерь водой, топливом и электроэнергией, но оплачивать эти услуги обязан лагерь.

- Предприятие должно выполнять условия по охране труда и технике безопасности на производстве, снабжать рабочий контингент лагеря спецодеждой и спецобувью по нормам Дальстроя, а также инструментом, механизмами и материалом. За умышленную порчу и потерю инструментов и механизмов, при наличии в тот же день составленного акта должен был нести ответственность лагерь, а за поломку на работе – нет. Переброски лагерного контингента внутри предприятия должны осуществляться за счёт предприятия.

-  Расчёт предприятия с лагерем должен осуществляться по нормам и расценкам, установленным для вольнонаёмных работников за фактически выполненный объём, с применением установленных для работников данного предприятия всех видов льгот, коэффициентов и надбавок  к заработной плате, кроме надбавок за работу на Крайнем Севере и вознаграждение за выслугу лет в Дальстрое.

- Нормы выработки устанавливались исходя из установленной МВД СССР продолжительности рабочего дня. За сверхурочные часы, отработанные заключёнными-сдельщиками свыше 10 час. (не считая перерыва на обед) предприятие должно было оплачивать лагерному подразделению в размерах, установленных для вольнонаёмных, т.е. на всех работах кроме строительных и в лесном хозяйстве, - за первые 2 часа 50 % повремённой ставки соответствующего разряда, а за последующие часы – 100 %. На строительных работах и в лесном хозяйстве соответственно 25 % и 50 %. Особые расценки за сверхурочные работы были на период промсезона – за каждый сверхурочный час (больше 10 час.) предприятие оплачивало лагерю из расчёта полуторной часовой ставки присвоенного разряда.

- За работу заключённых в ночное время лагерь должен был получать доплаты от предприятия – 1/7 тарифа по присвоенному разряду за каждый час работы.

-За простои рабочей силы по вине предприятия и по атмосферным условиям также устанавливались различные расценки, которые предприятие должно было выплачивать лагерю.

- Количество выходных дней и продолжительность рабочего дня для лагерного контингента устанавливалась приказами МВД СССР, а в период промывочного сезона приказами начальника Дальстроя. По согласованию предприятия с лагерем разрешалось переносить выходные дни на ненастные дни, с тем, чтобы количество нерабочих дней не превышало четырёх в месяц, а в период промсезона – не более двух в месяц с перенесением остальных выходных дней на зимнее время.

- Предприятие на всю сумму заработной платы, включая все виды доплат, должно было начислять лагерю дополнительно 22 % в строительстве и 30 % в основной деятельности.[107]

Однако эти договорные отношения не всегда соблюдались, о чём упоминалось выше и не раз будет упоминаться ниже. Так, например, акты инспекторских смотров различных лагерных отделений, уже после вступления в действие «Основных условий…» свидетельствуют о неподготовленности бытовых помещений (ветхость, скученность, повсеместный недостаток одежды, белья, оконного стекла и электролампочек[108]) и плохой материальной базы на производстве (в угольных шахтах в связи с плохими подъёмниками заключённые оставались под землёй даже на обеденный перерыв, а это 11 час., не было спецодежды).

«Работая в забоях угольных шахт, заключённые не имея спецодежды, пропитываются угольной пылью и разносят таковую по всей территории лагеря, в силу чего постельные принадлежности быстро грязнятся, что её не успевают отстирывать. Необходимых удобств производственной администрацией не создаётся».[109]

 

Зато часто упоминается о дебиторской задолженности предприятий перед лагерем за предоставленную рабочую силу, которая иногда была сопоставима с теми суммами, которые лагерь перечислял в бюджет государства.[110]

Начальник Дальстроя был единоначальником и над лагерем и над производством. Производственные планы всегда были приоритетнее лагерных норм и правил. В докладе ГУЛАГу о результатах работы Берлага за 9 мес. 1950 г. начальник лагеря сообщал:

«Не по всем предприятиям начисляется прогрессивка за перевыполнение норм выработки заключёнными (рудник им. Лазо и Оротуканский завод). Не имея указаний по линии МВД СССР Дальстрой своей директивой за № 51/07138 от 22.08.1950 дал указания предприятиям, начиная со второго квартала удержать с ранее перечисленных сумм лагерю за ночные и сверхурочные часы работы и пешие переходы. В результате чего по предварительным подсчётам снижается валовый доход от трудоиспользования контингента в сумме 4 млн. руб.»[111]

 

Бытовало мнение о том, что за нарушения связанные с лагерем – дадут выговор, а если производственный план будет регулярно не выполняться – можно партбилета лишиться, а то и под трибунал «загреметь». Свидетельством последнего являются приказы Дальстроя военных лет о предании суду начальников производства за срывы производственных планов.[112]

В 1953 г. трудовые отношения между Дальстроем (на тот период уже структуре МЦМ) и лагерем подверглись незначительной корректировке. Согласно приказу МВД СССР № 0248 от 7.10.1953 г. Берлаг и Дальстрой заключали сначала генеральный договор на предоставление рабочей силы предприятиям. Потом на его основе заключались локальные договоры между лагерными отделениями и предприятиями Дальстроя, где работали  заключённые ЛО.[113]

Лагерю, как любому предприятию плановой экономики в СССР, устанавливался ежеквартальный, полугодовой и годовой производственно-финансовый план. Он включал в себя массу различных показателей – по трудовому использованию заключённых, по выработке, по доходам и др.

По трудовому использованию все заключённые делились на 5 групп – «А», «Б», «В», «Г» и «Д». Первые четыре группы составляли трудовой фонд, хотя реально работающими были две: группа «А» - те, кто работал на производстве, основной контингент, который и должен был выполнять установленные планы и группа «Б» - обслуживающий персонал лагеря.

С экономической точки зрения было выгодно иметь как можно больше группу «А». Однако, учитывая плохие условия содержания заключённых, плохое питание и очень тяжёлый труд, а также слабую материальную базу предприятий,  плохую организацию труда и низкую квалификацию кадров, нехватку охраны из-за распылённости объектов работы, в реальности не могло обойтись без больных и других неработающих категорий и это учитывалось при составлении планов. Всегда был предусмотрен определённый процент и на другие группы. В сводках отчётов (из выявленных данных) картина выглядит следующим образом. (Рисунок 11).

До лета 1949 г. группа «А» едва превышает 50 % к среднесписочному составу всех заключённых Берлага, летом она растёт почти до 80 %, зимой  1950 г. уменьшается до ≈ 63%, лето-осень снова до 80 % и зимой опять уменьшается до 75 %. В 1950 г. среднегодовой показатель по группе «А» к среднесписочному составу составил  68,4 %, в 1951 г. - 74,7 %, а в 1952 г. - 73,5 %.[114] То есть, в целом, наблюдался рост заключённых, занятых на основном производстве, с некоторыми колебаниями в зависимости от сезонности работ в Дальстрое, а в 1952 г. наметилась тенденция к понижению, хотя и превышала плановую цифру (70,9 %).

Группа «Б» - лагерная обслуга, напротив, росла от 3 % в 1949 г. до 6,1 % в 1952 г.[115]

Рисунок 11

Трудовое использование заключённых в Берлаге по отношению к списочному составу в 1949-1950 гг. (в %%)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рассчитано по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1846. Л. 120-124, 154; Д. 1340. Л. 6, 15, 24, 33, 43, 51, 60, 69, 78, 87, 95, 105.

 

Практически зеркальное отражение  группе «А» являет группа «Д», тем самым, объясняя причину нестабильности рабочей группы в Берлаге. Группу «Д» составлял забалансовый контингент заключённых. В неё входили инвалиды, подследственные, находящиеся на пересыльных пунктах, на карантине, на формировании этапов (первые 5 дней). Как видно из рисунка 12 «львиную долю» в ней составляли те, кто подолгу находился на пересыльных пунктах без работы, далее шли инвалиды, доля остальных категорий была ничтожна. Такое же положение оставалось и в 1952 г. (20,7 % в удельном весе группы составляли инвалиды, 79,3 % находились в транзитно-пересыльных зонах[116]).

Рисунок 12

Удельный вес в группе "Д" Берлага инвалидов и находящихся в пересыльных пунктах в 1949-1950 гг. (в %%)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рассчитано по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1846. Л. 120-124, 154; Д. 1340. Л. 6, 15, 24, 33, 43, 51, 60, 69, 78, 87, 95, 105.

 

Из докладной записки начальника Берлага за 4-й квартал 1948 г.:

«3135 заключённых особого лагеря из-за непредоставления Дальстроем транспорта с ноября 1948 г. содержались и продолжают содержаться в транзитно-пересыльном пункте в г. Магадане; < > эта партия будет вывозиться в производственные лагерные подразделения в апреле-мае, когда автотранспорт сможет высвободить часть автомашин под людские перевозки.

Кроме этого в адрес особого лагеря по нарядам ГУЛАГа МВД было направлено 2794 заключённых; эти эшелоны из-за отсутствия морского тоннажа и окончания морской навигации не дошли до места назначения и зазимовали в бухте Ванино, где содержатся в транзитном лагерном отделении Дальстроя».[117]

 

 Из справки о недостатках в состоянии и деятельности особлага № 5 начальника оргправового отдела 2-го Управления ГУЛАГа подполковника Лямина от 11.04.1950 г.: «В Магадане в транзитно-пересыльном пункте содержится длительное время 3984 заключённых, в т.ч. 2018 женщин, которые не трудоиспользуются из-за отсутствия объектов работ». [118] Такая же картина была и все последующие годы существования Берлага. (См. рисунок 4).

Отсюда можно сделать вывод, что, во-первых, принцип одних «главное отправить заключённых в лагерь», во-вторых, отсутствие достаточного количества транспорта в самом Дальстрое и сезонные возможности его использования приводили к тому, что производственные планы приходилось выполнять меньшему (чем требовалось) количеству подневольных рабочих, а это вело к перенапряжению и болезням.

Группа «В» - неработающие по болезни, сюда входили освобождённые от работы амбулаторно, коечные больные, содержащиеся в оздоровительных пунктах, беременные и кормящие женщины. Преобладали в ней больные, а среди них коечные больные. Эта группа была подвергнута сезонным колебаниям и зимой всегда была больше. Но с течением времени, группа «В» всё же уменьшалась: в 1949 г. в среднем она составила 11 %, в 1950 г. – 7 % (см. рисунок11), в 1951 г. – 6,5 %,[119] в 1952 г. – 5 %.[120] Кроме того, что зимой выше заболеваемость, следует отметить, что, как правило, до начала промывочного сезона в оздоровительных пунктах профилактического отдыха (ОППО) количество заключённых увеличивалось и составляло 20-30 % от удельного веса в составе группы «В», а летом было меньше 2 %.[121]

Вообще-то оздоровительные пункты (ОП) созданные в общих лагерях не распространялись на особые лагеря. Вероятно, не из соображений гуманности, а по причине сохранения рабочей силы руководство Берлага вынуждено было нарушать режимные требования содержания особого контингента и проводить некоторые мероприятия по оздоровлению. В докладной записке начальника Берлага в адрес начальника ГУЛАГА о деятельности лагеря за 4-й квартал 1948 г. сообщается:

«Ввиду отсутствия разрешения ГУЛАГа МВД на организацию ОП мы вынуждены часть нетрудоспособных больных алиментарной дистрофией размещать в так называемых полустационарах, в которых в настоящее время (февраль 1949 г – И.Г.) находится 1116 чел. Поскольку питание этой категории заключённых по нормам ОП организовать нет оснований, восстановление их здоровья и работоспособности происходит весьма медленно».[122]

 

В 1949 г. Берлагу Дальстроем «отпущено продуктов для организации дополнительного питания на 800 тыс. руб.»[123], но за них Берлаг должен заплатить, а взять деньги он может только с других статей лагеря, на что нужна санкция центрально-финансового отдела (ЦФО) МВД. Ответ начальника ГУЛАГа Добрынина, после многочисленных его консультаций в различных отделах МВД был отрицательный.[124]  В адрес ГУЛАГа направлялись ходатайства о создании ОП и в особом лагере тоже. Из докладной записки начальника Берлага в адрес начальника ГУЛАГа Добрынина от 9.02.1950 г.:

«Учитывая наличие симптомов алиментарной дистрофии, деградацию физического профиля заключённых, в целях сохранения устойчивого физического состояния и трудового фонда, вторично прошу Вас рассмотреть вопрос о распространении приказа МВД СССР № 0418 от 25.06.1949 г. на особый контингент, содержащийся в Берлаге».[125]

 

В качестве ответа на приведённую записку в архиве ГАРФа есть справка одного из функционеров ГУЛАГа от 3.03.1950 г. о том, что приказ № 0418 распоряжением МВД СССР № 532 от 17.08.1949 г. распространён на особые лагеря.[126] Но, видимо, в неком урезанном виде, в виде не ОП, а ОППО, так как в докладе о работе за 9 мес. 1950 г. вопрос «о распространении приказа полностью»  снова поднимается.[127]  О том, что зона для «доходяг» была в ЛО на руднике «Бутугычаг» свидетельствовал и бывший заключённый этого лагеря А.В. Жигулин в своей автобиографической повести «Чёрные камни», в которой он сам побывал весной 1952 г. (1-1,5 мес. не заставляли работать, и несколько лучше кормили).[128] Начиная со 2-го полугодия 1952 г. сведения об ОППО исчезают из отчётных документов Берлага.

Плановые нормы на нерабочие группы руководство лагерных подразделений пыталось поддерживать установлением лимитов. Например, в Севвостлаге в 1942 г. совместным приказом начальника производственного подразделения, на котором работали заключённые, и начальника ОЛПа устанавливался лимит на группы «Б» и «В» на каждое более мелкое подразделение ОЛПа, превышать который запрещалось, а за превышение начальники подразделений несли материальную ответственность.[129] Лимит существовал и в другие годы, и в Берлаге тоже. Об этом свидетельствовала бывшая фронтовая медсестра, а после войны и плена заключённая Берлага М.В. Васильева, которой иногда приходилось работать в лагерных медпунктах и давать освобождения от работы больным заключённым. Освобождение запрещали давать, даже если человек был болен, но лимит (5 человек на 100 з/к) был исчерпан.[130] По-видимому, очень значительная доля  этой группы зимой 1949 г.  (до 18%), была связана со стационарными больными, когда выдержать лимит не удавалось, что было связано с очень плохими жилищными и бытовыми условиями, когда шло становление лагеря, а также особо тяжёлым трудом в Берлаге.

В сравнении с Севвостлагом группа «В» в Берлаге была стабильно выше (в среднем на 1,8 % в 1950 г.)[131] (см. также рисунок 14), а в 1952 г. не работающих по болезни от среднесписочного состава в Севвостлаге было на 0,4 % больше, чем в Берлаге.[132]

Группа «Г» - в неё входили:

а) неработающие по вине производства (не предоставлена работа по разным причинам),

б) неработающие по вине лагеря, которые, в свою очередь, делились на неработающих по вине администрации лагеря (не обеспечены конвоем, вещевым довольствием, находящиеся в перебросках, в штрафных изоляторах без вывода на работу) и по вине самих заключённых (отказ от работы).

Максимальный удельный вес в этой группе составляли простои по вине производства, реже и нерегулярно случались простои из-за отсутствия конвоя, доля отказников от работы была хотя и постоянной, но очень незначительной на фоне простоев. (Рисунок13).

Группа «Г» самая нестабильная и именно по ней показатели чаще всего превышали плановые цифры. Это превышение руководством Берлага объяснялось так (из докладной записки о работе Берлага в 1951 г.):

 

Рисунок 13

Удельный вес в группе "Г" Берлага неработающих по причинам простоев, отсутствия конвоя и отказов от работы в 1950 г. (в %)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рассчитано по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1340. Л. 6, 15, 24, 33, 43, 51, 60, 69, 78, 87, 95, 105.

 

 «Превышение группы «Г» на 1,1% произошло в основном за счёт сезонности работы предприятий Дальстроя, причём практика работы показала, что в разгар промывочного летнего сезона большинство предприятий требуют увеличения числа рабочей силы, не считаясь с утверждённым планом по рабсиле и фонду заработной платы, а как только заканчивается промсезон – требуют сокращения вывода заключённых на производство, вплоть до вывоза в другие лагерные подразделения.

Так было по ЛО № 4, обслуживающему комбинат № 1 Управления п/я № 14, который отказался в начале 4-го квартала от трудоиспользования 1200 чел., а также по ЛО № 18, обслуживающему строительную контору того же п/я № 14, которая в начале 4-го квартала отказалась от трудоиспользования 220 чел. Этот постоянно действующий фактор, даёт ежегодно увеличение числа не трудоиспользованного контингента заключённых, а вместе с этим снижает качественные показатели.

И другой не менее важный фактор, дающий снижение группы «А» - это частые перебои с подачей электроэнергии горнорудным и приисковым предприятиям, которые вынуждены сокращать объёмы горных работ, а также сокращать численность заключённых, в силу этой прямой зависимости происходит перемещение групп, недовыполнение плана по трудоиспользованию и другим экономическим показателям».[133]

 

Кроме сезонности и перебоев с электроэнергией в течение всех лет работы лагеря были и другие причины увеличения группы «Г» за счёт группы «А», которые зависели только от администраций лагеря и производства. Например, в справке от 11.04.1950 г. о недостатках в деятельности лагеря начальник оргправового отдела ГУЛАГа Лямин сообщает: «в декабре 1949 г. ежедневно не выводилось на работу 255 человек по причине отсутствия конвоя».[134] В справке о состоянии трудового использования за 9 мес. 1949 г. начальник лагеря дополнительно называет следующие причины: не обеспеченность продовольствием самого удалённого ЛО № 7 в 1 квартале из-за отсутствия автотранспорта по его доставке, обеспеченность одеждой и обувью на вредных работах была только на 40 %, отсутствие достаточного давления воздуха для буровых молотков (ЛО № 2, 4, 5, 7) и смазки для вагонеток, отсутствие верёвок для бурильщиков, отсутствие крепёжного леса на угольных шахтах (ЛО № 9 и 10), неудовлетворительное освещение (коптилки и факелы), неисправный инструмент и в то же время отмечается такая причина, как перенасыщенность фронта работ в ЛО № 4, 7, 13.[135] Аналогичными причинами объясняется превышение группы «Г» над плановой и в 1950 г.[136] В 1952 г. в среднем за год группа «Г» составляла только 2,2 % от списочного состава, а по доле неработающих на 1-м месте в ней были: из-за не предоставления работы 42,5 %, на 2-м месте – находящиеся в карцерах и штрафных изоляторах (27,2 %), следом шли находящиеся на формировании этапов (19,6 %), доля отказников составляла только 1,5 %.[137] Для сравнения в Севвостлаге в 1952 г. удельный вес группы «Г» от среднесписочной составлял уже 12,9 %.[138]

Таким образом, главным фактором в трудовых потерях были не отказчики от работы, а простои по вине предприятий, где работали заключённые Берлага.

Наблюдаются существенные различия в соотношении групп не только во времени, а и в один временной промежуток, но в разных ЛО.

Таблица 1.

Трудовой фонд по отношению к списочному составу 3-х ЛО.[139]

Группы

ЛО № 11

ЛО № 8

 

ЛО № 12

 

3 кв. 1949

4 кв. 1949

3 кв. 1949

4 кв. 1949

Ноябрь 1949

Декабрь 1949

А

89,3

86,2

78,5

77,6

92,5

92

Б

3,5

3,9

3,3

3,3

4

4,7

В

6,5

7,4

13,7

13,9

2,9

2,6

Г

0,7

0,6

0,5

0,5

Нет

0,2

Д

Нет

1,9

4,0

4,7

0,6

0,5

 

Комиссия из группы особых лагерей МВД СССР, по результатам актов которой составлена таблица, объясняет уменьшение группы «А» в 4-м квартале сокращением фронта работ (промывочный сезон закончился), а появление группы «Д» с подготовкой части заключённых к передаче в лагеря общего режима, обменом, о котором говорилось выше.

А вот с чем связаны столь существенные различия между тремя ЛО, стоит разобраться.

Заключённые ЛО № 12 работают на заводе, значит, в большинстве своём специалисты (токари, слесари, сталевары и т. п.) За 3-й и 4-й квартал зафиксирован только 1 отказ от работы. Условия содержания хорошие. Нормы не выполняли за 2 последних месяца соответственно 2,7 и 2,6 % к числу сдельщиков, фактически это несколько человек, а среднее выполнение норм сдельщиками составляет за те же месяцы 130,4 и 133,9 %. За год умерло 4 чел., что составило 0,07% в среднем за месяц.[140] Естественно, что условия работы там были гораздо лучше, чем на руднике или в угольной шахте, поэтому такой работой наверняка дорожили и старались хорошо работать.

Территориально рядом с ЛО № 12 расположено ЛО № 8, но там другая картина. Работа на руднике, живут в ветхих бараках таёжного типа с подпорками, чтобы потолок не упал и очень скученно, недостаёт 660 спальных мест. Отмечена высокая заболеваемость и смертность. За год умерло 52 чел., что составляет в среднем ежемесячно 0,26 %. Высок производственный травматизм. Среднее выполнение норм сдельщиками составляло за 3-й кв. 107,3 %, а за 2 месяца 4-го квартала – 109 %. Процент не выполняющих нормы за тот же период составлял соответственно 18,1 и 10 %.[141]

ЛО № 11. Заключённые работают на обогатительной фабрике и на прииске в открытых забоях, отмечается много обморожений и простудных заболеваний. Условия жизни чуть «лучше», чем на Утином (ЛО № 8), здесь, на холодном полу спят «только» около 200 человек. Смертность за 4-й квартал 1949 г. - 0,09 % в мес.[142] Вывод налицо, – какие условия, такая и отдача.

Был ещё один показатель, изобретённый бюрократами ГУЛАГа – это те же группы, только по отношению не к списочному составу, а к трудовому фонду, т.е. к сумме всех групп, но без «Д». Они также планировались.

В этом случае показатель вывода на основное производство (группа «А») к трудовому фонду становился гораздо выше (72-87 % за тот же период) и стабильнее. (См. рисунки 11 и 14). Менялись в сторону увеличения и показатели по другим группам трудового фонда, но это также учитывалось при планировании. Обычно не всегда удавалось выполнение показателей по группе «Г», по причинам, описанным выше.

Рисунок 14

Трудовое использование заключённых по отношению к трудовому фонду в лагерях Дальстроя, всех Особых лагерях и всех лагерях ГУЛАГа  (в %%)

Группа "А"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Группа «Б»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Группа "В"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Группа "Г"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1.Д. 1847. Л. 86; Д. 1846. Л. 120-124, 154; Д. 1340. Л. 6, 9, 15, 18, 24, 27, 33, 36, 43, 45, 51, 54, 60, 63, 69, 72, 78, 81, 87, 90, 95, 99, 105, 108.

Представляет интерес посмотреть трудовое использование заключённых Берлага в сопоставлении с другими лагерями Дальстроя, всеми особыми лагерями и всей лагерной системы ГУЛАГа в целом. (Рисунок 14). Из графика видно, что если в первой половине 1950 г. Берлаг отставал по выводу заключённых на основное производство от общих лагерей Севвостлага, то во второй половине того же года он сравнялся по этому показателю (≈ 86 %), а вот показатель всех лагерей ГУЛАГа был ниже и Берлага и Севвостлага (в среднем за 1950 г. – 77%). Показатель Берлага по группе «А» более чем на 16 % выше, чем во всех особых лагерях МВД в целом (выявлены данные за 1949 г.)

В два раза меньшее количество заключённых использовалось в лагерной обслуге (группа «Б») дальстроевских лагерей по сравнению, как со всеми особыми, так и всеми лагерями ГУЛАГа.

Группа «В» в целом в особых лагерях была ниже и стабильнее, чем в Берлаге, а в сравнении с лагерями ГУЛАГа в 1950 г. показатели Берлага в среднем почти уравнялись, но отличались большей нестабильностью. В сравнении же с Севвостлагом она была стабильно больше, но, в 1952 г. как отмечалось выше, произошли незначительные изменения – она стала меньше, чем в Севвостлаге.

По группе «Г» в 1949 г. на фоне других особых лагерей, где на тот период не работало до 20-30 % от трудового фонда, Берлаг выглядит просто «отличником» (1 %). Хотя и он по этому показателю имел значительные срывы в другие годы, например, начало 1950 г. (см. график).

Учитывая, что труд тяжёлый, а условия содержания заключённых были далеки от нормы, это должно было отражаться на трудовой дисциплине. Нарушениями лагерной дисциплины непосредственно связанными с рабочим процессом были отказы от работы. Стоит оценить, насколько они были велики и их причины?

92 случая отказов от работы в 4-м квартале 1948 г. объясняются в основном недовольством из-за перебоев в снабжении продуктами.[143] Отказы от работы в период 1949-1951 гг. находятся в пределах от 0,04 % летом до 0,1% зимой от трудового фонда.[144] Очень неоднородно количество отказов по ЛО. Так, в первом полугодии 1951 г. в среднем во всех ЛО вместе взятых ежемесячно был 21 отказчик, при этом в ЛО № 11, 12, 13, 18 их не было совсем, в остальных, кроме ЛО № 1, редко. А вот в ЛО № 1, ежемесячно вообще отказывались работать по религиозным соображениям 17 женщин.[145]

Из отчёта за 1-е полугодие 1951 г. о культурно-воспитательной

работе среди заключённых особых лагерей.

«В первом лагерном отделении среди заключённых женщин имеется 17 женщин-сектанток («истинно православных христиан»). Эти 17 женщин категорически отказываются от работы на протяжении длительного периода и все меры, принимаемые к ним, остаются безрезультатными.

Образец беседы с ними.

- Как Ваша фамилия?

- Истинно православная христианка.

- Как Ваше имя?

- Истинно православная христианка.

- Где Вы родились?

- Бог знает.

- Почему Вы не хотите работать?

- Христос запрещает.

- За отказ от работы Вас могут наказать?

- Как будет Богу угодно.

- Но ведь от безделья Вы заболеете и умрёте.

- Приму мученический венец.

<  >Во время групповых бесед с ними, они закрывают все как одна глаза, начинают, как по команде быстро креститься и шептать молитвы.<  >

При входе к ним в помещение (они содержатся отдельно) они встают, поворачиваются лицом к стене, спиной к вошедшему, крестятся и также шепчут молитвы. <  >

В настоящее время на них вновь оформляется материал для предания суду за злостный контрреволюционный саботаж». [146]

 

Несмотря на то, что руководство ЛО № 1 в 3-м квартале 1951 г. было «заменено более сильными работниками», меры антирелигиозной работы с «монашками» были тщетны. О постоянно не работающих, «их надо в тюрьму», только уже 10 «монашках» в том же ЛО упоминается и в конце 1952 г.[147]

Бывшая заключённая ЛО № 1 И.Г. Логинова рассказывала, что они обычно старались работать хорошо, а простои в процессе работы случались из-за различных поломок механизмов, отсутствия электроэнергии, давления воздуха и т.п., это давало возможность передохнуть, пока что-то чинят. Но иногда напряжение было очень высоким и длительным, сил не хватало. «Я однажды отказалась идти на работу, решила – пусть лучше поголодаю в карцере, но хоть немного отдохну. Посидела пару дней, а потом сама попросилась на работу».[148]

Другим способом устроить себе временный (а то и постоянный) отдых от работы было членовредительство («саморубы») или преднамеренное временное причинение вреда здоровью («мастырки»). Не многие готовы были идти на такое. В архивных документах такое нарушение идёт в графе «прочие». Однако, в докладной записке начальника Берлага за 1949 г. упомянуто о 14 заключённых осуждённых в лагере военным трибуналом Дальстроя за членовредительство[149].

Побег можно рассматривать как форму протеста против тяжёлых условий труда и быта, хотя могут быть и иные причины. Посмотрим, как обстояло дело с побегами в Берлаге. За период с 1948 по 1953 гг. из Берлага бежало всего 22 человека, при этом максимальное количество приходится на 1949 г. (15 чел.), в 1952 и 1953 гг. бежавших не было, за 1954 г. нет данных.[150] По другим архивным данным картина несколько иная, кроме того, там есть сведения не только о совершённых побегах, а также о попытках к побегам и выявленных данных о готовившихся побегах. Это расширяет представление о такой форме протеста.

 

Побеги в Берлаге. [151]

Таблица 2.

Год

Кол-во побегов /чел.

Задержано

Попыток к побегам/ чел.

Выявлено и предупреждено готовившихся побегов

1948

5/

Все, 1 - в янв. 1949 г.

 

 

1949

8/22

Все (5 чел. при задер. убито). 6 чел. задержаны в 1950 г.

6/7 (1 убит, 2 ранено и 4 задер.)

289 случаев

1950

5/9

Не задерж. 2 чел.

 

 

1951

1/2

Все

18/19 (из них 16 убито, 1 тяжело ранен, 2 судимы)

23 случая

1952,

1-е полугод.

Нет

 

 

16 случаев, в т.ч. 1 групповой

1953,

1-е полугод.

Нет

 

2/2 убиты

 

 

Как видно из приведённой таблицы, максимальное количество, как совершённых побегов, так и готовившихся приходится на 1949 год, когда лагерь только формировался  и условия бытовые и производственные были наихудшими, к тому же недоставало охраны. Вместе с тем, вопреки распространённому убеждению, в действительности побегов из Берлага было немного, и все они жёстко карались.

Наиболее активной формой протеста считаются восстания, бунты, которые, как известно, имели место в лагерях ГУЛАГа, особенно в 1950-е годы. Анализ выявленных отчётных материалов по Берлагу показывает, что таких активных форм здесь не было, заключённые не выдвигали политических требований антисоветской направленности, хотя и отказы и побеги администрацией классифицировались именно так.

Как нечто из ряда вон выходящее рассматривалось требование прибывшего в сентябре 1953 г. из Горлага (Норильск) в Берлаг этапа в 1260 человек.  Это были участники массового бунта в Горлаге. Зам. начальника 1-го отдела Управления Особлага № 5 сообщал:

«Надо отметить, что указанные заключённые ведут себя вызывающе, выставляя такие требования, как и выдвинутые ими в Горлаге, т.е. восьмичасовой рабочий день, отмена ношения номеров на верхней одежде, разрешение написания 12 писем в год, снятие решёток с окон бараков, оставление бараков открытыми на ночь. Имеются случаи отказа от работы по разным причинам. Часть заключённых Горного лагеря – руководящую верхушку в количестве 80 человек изолировали в штрафном бараке сроком на 6 месяцев, на 32 из них оформляются постановления о переводе на тюремный режим».[152]

Такого рода требования для Берлага были не характерны.

Вышесказанное позволяет сделать вывод, что трудовые отношения между лагерем и предприятиями Дальстроя строились на контрагентских отношениях и регулировались не законом, а ведомственными документами, так называемыми «Основными условиями…». И хотя данный документ предусматривал паритетные отношения, они практически не соблюдались. Единоначалие и диктат производственных планов сводил на нет, это хлипкое регулирование.

Бичом для Берлага, да и других лагерей Дальстроя были проблемы, связанные с транзитом заключённых. Сложные природно-климатические условия, большие расстояния и разбросанность лагерных подразделений, недостаточная обеспеченность транспортом приводила к тому, что в транзитно-пересыльных пунктах подолгу содержалось большое количество заключённых, которые не использовались на работе. Это приводило к большей эксплуатации работающих заключённых.

Перенапряжение на работе при плохом питании в сложных бытовых и производственных условиях, при ненадлежащей технике безопасности и охране труда приводило к большому количеству заболевших, инвалидностям и смертности. Жёсткий режим особого лагеря (10 часовой рабочий день, работа под землёй, ограничения в части восстановления здоровья для этого контингента) ещё больше снижали физические возможности заключённых. Своеобразной лакуной для отдыха являлись многочисленные простои на предприятиях, вызванные их слабой материальной базой (ветхостью оборудования, недостатком электроэнергии и т.п.)

Самой значимой в Берлаге формой протеста против тяжёлых условий труда был отказ от работы. Но, как показал анализ архивных документов, вряд ли его можно считать значительным на фоне трудовых потерь из-за простоев по вине производства и не выводов из-за отсутствия конвоя. Хотя по устоявшимся канонам органы МВД и называли  отказы от работы как антисоветские выступления, на самом деле они носили чаще религиозный характер, либо были вызваны тяжёлыми бытовыми и производственными условиями, плохим питанием и обмундированием, либо имели уголовный характер (бандиты и головорезы с несколькими 25-летними сроками, при запрете на смертную казнь, не спешили перенапрягаться на работе).

Побеги как форма протеста были ещё менее значимыми для Берлага, во-первых, в случае неудачи, чаще всего беглец получал пулю, во-вторых, выбраться с Колымы было чрезвычайно сложно. Протесты с политическими требованиями также не были характерны для Берлага.

 

Производительность труда заключённых и трудовая мотивация: принуждение, побуждение, вознаграждение

 

Фонды Государственного архива РФ содержат много статистических материалов, оценивающих различные показатели трудового процесса в лагере. Средний процент выполнения норм это единый критерий и его можно оценивать в динамике. Другие показатели: выработка, процент не выполняющих нормы, количество отказчиков и т.п. кажется, что и их можно сравнивать во времени. Но при внимательном изучении, всё оказывается не так однозначно. При единообразии в названии оценочных показателей труда заключённых, в разные годы их считали по-разному. Так выработка даётся то в денежном выражении на 1 отработанный человеко-день, то в процентах к плану. Процент не выполняющих нормы в разные годы считался то от числа сдельщиков, то от списочного состава, то от трудового фонда, то от числа работающих. В этом случае получаются несопоставимые показатели. Аналогичный подход и по другим показателям. Кроме того, в разных документах есть разночтения одного и того же параметра, а оценить какой из них верный не всегда представляется возможным. Всё это приводит к лакунам в исследовании, несмотря на обилие имеющихся цифровых материалов.

Работа заключённых Берлага на предприятиях, которые они обслуживали, как отмечалось выше, регулировалась договором «Основными условиями…», на основании которого предприятия перечисляли лагерю заработок заключённых на тех же условиях, как если бы это были вольнонаёмные рабочие. Оплата их труда лагерю производилась на основе сдельных расценок на каждый выполняемый вид работ. Все виды основных работ в Дальстрое были нормированы и связаны с объёмом работ. Исключением были работы, не поддающиеся строгому нормированию. Это работа инженерно-технических работников, подсобных рабочих и обслуживающего персонала. Такие работы оплачивались на основе тарифов и повремённых расценок.

Большинство лагерников работало на сдельных работах. Доля занятых на повремённых и ненормированных работах составляла от 20 до 30 % от всех работающих заключенных, при этом в Берлаге удельный вес занятых на повремённых работах был в среднем на 4-5 % меньше, чем в  Севвостлаге, что вполне объяснимо режимными требованиями к контингенту Берлага об их использовании на особо тяжёлых работах. (Рисунок 5).

Рисунок 15

Удельный вес заключённых занятых на работах с повременной

и сдельной оплатой труда (в %)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рассчитано по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1562. Л. 20, 29; Д. 1608. Л.3, 25; Д. 1637. Л. 2, 39; Д. 1638. Л. 265; Д. 1714. Л. 182, 187; Д. 1557. Л. 71,74; Д. 1612. Л.54, 93; Д. 1631. Л. 6, 7, 160, 164; Д. 1679. Л. 97, 102.

 

 В первом полугодии 1952 г. это соотношение выровнялось, даже с небольшим увеличением доли повременщиков в Берлаге, правда, оценить как надолго, не хватает данных за последние 2 года деятельности лагеря.

Производительность труда была основана на выполнении производственно-технических норм выработки и выражалась в процентах по отношению к плановым цифрам. Как выполнялись нормы сдельщиками Берлага см. рисунок 16.  Только в самом начале своей деятельности (4-й квартал 1948 и 1-й квартал 1949 годов) нормы не выполнялись, далее средний процент выполнения норм всегда был выше 100 %, причём наблюдался рост с небольшими колебаниями до 114% (данные за последние 1,5 года существования Берлага не выявлены).

 

Рисунок 16

Средний % выполнения технорм заключёнными-сдельщиками (1) и удельный вес невыполняющих технормы от общего числа заключённых-сдельщиков (2) в Берлаге, то же в Севвостлаге (3), (4)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1860. Л. 102, 208; Д. 1562. Л. 8; Д. 650. Л. 179; Д. 1557. Л. 74; Ф. 9401. Оп. 4. Д. 2757. Л. 9; Д. 2693. Л. 19; Д. 2753. Л. 161.

 

При этом далеко не все работающие сдельщики выполняли технические нормы. Первый год существования лагеря был особенно тяжёлым, ввиду его неподготовленности и прочих сложностей о которых говорилось в предыдуших разделах. Наблюдается как бы зеркальное отражение графиков среднего выполнения норм и процента заключённых, не выполняющих нормы выработки – от почти 42 % не выполняющих в 1948 г. до 11 % - в 1952 г. При сопоставлении этих показателей за тот же период времени с показателями Севвостлага видно, что у «соседей» процент выполнения норм на 2-3 % ниже, а удельный вес не выполняющих технические нормы был выше, чем у берлаговцев и составлял в 1949-1951 гг. больше 30 %. Севвостлаг в отчётном докладе о культурно-воспитательной работе среди заключённых за 1950 г. объясняет причины невыполнения технорм ежегодным пересмотром их в сторону увеличения и организационно-техническими неполадками на производстве, «в результате чего полезная работа составляет 60 % от баланса рабочего времени»,[153] но это было характерно для всех предприятий Дальстроя, и для тех, где работал контингент Особого лагеря. Вероятно, имел место и такой фактор, как большое количество уголовников-бандитов с большими сроками заключения, привезённых на Колыму в конце 1940-х – начале 1950-х гг. Начальник Дальстроя И.Ф. Митраков протестовал против такой практики, когда

«нам засылались отказчики, головорезы, которые здесь не работают. Ведь со всех лагерей собирался цвет бандитов и направлялся к нам. Это неправильный подход, нам нужны рабочие люди… Мы просим доложить, что будем настоятельно требовать присылать рабочих людей».[154] 

 

В общих лагерях этой категории заключённых по статейным признакам должно было быть больше, чем в Берлаге.

Росла и выработка (в рублях) на 1 отработанный человеко-день (см. таблицу 3).

Таблица 3.

 

4 кв. 1948 г

1949 г.

1950 г.

1951 г.

1952 г.

Берлаг[155]

23,46

38,25

38,34

(за 9 мес.)

39,80

41,43

Севвостлаг[156]

 

37,80

39,78

41,54

41,77

 

 Принято считать, что стимулирование производительного труда включает такие составляющие как принуждение, побуждение и вознаграждение.

Один из примеров повышения производительности труда с помощью, прежде всего, принуждения дают архивные документы применительно к руднику «Аляскитовый» (ЛО № 7) в 1 и 2-м кварталах 1949 г.(Рисунок 17). В 1-м квартале нормы не выполняли 53 % заключённых, работавших на руднике, причём 37 % выполняли их меньше чем на 80 %, а во 2-м квартале доля не выполняющих снизилась до 27 %. Комиссия, проводившая инспекторскую проверку, констатировала общее снижение физического состояния заключённых (данные проверки отражены в таблице 4).

 

Рисунок 17

Выполнение норм заключёнными рудника "Аляскитовый"

(ЛО № 7 Берлага) в 1 и 2-м квартале 1949 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Составлено по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1847, Л. 288, 289.

 

 Таблица 4.

Физический профиль заключённых ЛО № 7.[157]

 

1 категория

2 категория

3 категория

3 кат. Инд. Труда

4 категория

1 кв. 1949

14,5

31,7

41,8

4,1

8,2

2 кв. 1949

9,9

25,6

48,6

4,6

11,1

 

При этом доля группы «А» (работающих на основном производстве) во втором квартале, несмотря на это увеличилась с 55,5 % до 68,2 %.[158]

«Повышение количества заключённых выполняющих и перевыполняющих технические нормы во 2-м квартале произошло не за счёт устранения неполадок производственного процесса и внедрения рационализации, а за счёт административного нажима на заключённых, не выполняющих технормы со стороны лагерной администрации».[159]

 

В результате  доля «амбулаторных больных увеличилась с 10,7 % в 1-м квартале до 17,6 % во 2-м квартале», а смертность за полгода составила 4,6% к среднесписочному составу, преимущественно от алиментарной дистрофии,[160] проще говоря, от голода и непосильной работы. Всё это говорит о том, что в данном случае речь шла о прямой эксплуатации заключённых при «недостаточности питания в зимний период времени в силу недовоза продуктов снаббазой».[161]

Инструкция для особых лагерей предусматривала меры наказания за нарушения режима и трудовой дисциплины. Начальники лагерных подразделений имели право перевести на штрафной режим, а значит и штрафной паёк на срок до 2-х месяцев, сажать в карцер на срок до 5 суток, лишать права пользоваться ларьком на срок до 2-х месяцев. (Фото 1). Одну из 1448,1449,1455 Это карцер (изолятор) ЛО № 4 (рудник «Бутугычаг) Дата снимка18.09.2009 Грибанова И.В). Начальник Управления лагеря имел право эти сроки увеличить, а также лишить права переписки на 1 год, а в случае злостных нарушителей дело передавалось в суд.[162] Невыполнение нормы приводило к сокращению пайка, а значит, к ещё большей утрате сил и так по кругу. Поэтому оздоровительные пункты, за создание которых вопреки запрещающей инструкции боролись руководители особых лагерей перед руководством ГУЛАГа и МВД, было желанием сохранить рабочую силу для выполнения производственных планов.

Вся советская экономика, и лагерная не была исключением, использовала моральные стимулы. Идеологема «социалистическое соревнование», мобилизирующая работать интенсивнее, апеллируя к долгу, морали имела место и в лагере. Только слово «социалистическое» применительно к принудительному лагерному труду заменили трудовым соревнованием, а переходящий вымпел переходящим щитом. Хотя в отчётах КВО и докладных записках руководства Берлага часто мелькает фраза «по условиям Всесоюзного социалистического соревнования», «все лагерные подразделения приняли на себя социалистические обязательства».[163] Формы морального стимулирования, по сути, были теми же, что и на воле. Сравните:

На воле

В лагере[164]

Социалистическое соревнование

Трудовое соревнование

Грамоты ВЦСПС и МВД СССР

Грамоты Центрального штаба трудового соревнования Управления Особого лагеря № 5.

Звание «Мастер социалистического труда».

Звание «Отличник коллективного труда»

Бригады социалистического труда.

Отличные производственные бригады (при выполнении производственных норм не ниже 130%). Авангардные производственные бригады (выполнение норм не ниже 150%).

Переходящий вымпел.

Переходящий щит.

Ценные подарки.

Продуктовые посылки на бригаду стоимостью от 500 до 750 руб.

 

Лагерная статистика свидетельствует, что количество отличных и авангардных бригад с каждым годом росло, увеличивалось количество заключённых имеющих звание «Отличник коллективного труда», проводились слёты отличников, на которых передовики делились опытом, выявляли недостатки в организации труда.[165] (Рисунок 8. Книжка отличника Ваджи Улла Сабириана, иранец, подданный Ирана. Из архива НИПЦ «Мемориал» Москва. Ф. 1. Оп. 1. Д. 4127 .Л. 4) Так, например, в 3-м квартале 1949 г. отличники составляли 3,4 % от всех работающих группы «А», в 4-м квартале – 5,2 %, а в 1-м, 2-м и 4-м кварталах 1951 г. их доля была соответственно – 10,6 %, 11,1 %, 10,5 %.[166] На 1 июля 1950 г. отличных бригад по лагерю было 25, на 1 января 1951 г. – 67 отличных и авангардных. В разных лагерных отделениях доля отличников варьировала достаточно широко. Так, например, на 1 января 1951 г. отличников к списочному составу ЛО было в ЛО № 9 - 18 %, в ЛО № 6 – 22 %, в ЛО № 2 – 23 %, в ЛО № 11 – 32,2 %, в ЛО № 12 – 51,6 %.[167] Многое зависело от  руководителей предприятий, где работали заключённые. Так, в отчётах отмечалось, что распространение движения скоростных горнопроходческих бригад среди заключённых сдерживается тем, что администрация предприятий не создаёт для этого условий – часто перебрасывает с места на место и не обеспечивает инструментом или «начальник шахты приходит на работу нетрезвым или вовсе не приходит».[168]

Широко применялись в Берлаге такие формы трудового соревнования как соревнование за качество продукции, экономию материалов, электроэнергии, сохранность оборудования и механизмов, что приводило к сокращению поломок и простоев агрегатов и механизмов.[169]

Архивные документы содержат очень много фамилий бригадиров и отдельных заключённых – передовиков производства, которые добивались наиболее высоких успехов. Но едва ли не чаще других упоминается заключённый   бригадир скоропроходческой бригады ЛО № 5 бурильщик Рит-Стуковенко (ст. 58 п. 1 «б», срок 10 + 5 п.п.).[170]

Кроме благодарностей в приказе с занесением в личное дело, переходящего щита и званий отличника производства лучшие бригады поощрялись дополнительным питанием, лучшим обмундированием и, так называемыми, продпосылками за счёт предприятия. Для них создавались лучшие бытовые условия - отдельные бараки, «в которых установлены кровати с полным комплектом новых постельных принадлежностей. В бараках вывешены картины, имеются оконные и дверные гардины, половики и т.д. В столовых для отличников отводятся отдельные столы, пища готовится в отдельных котлах», лучшие места на концертах и в кино, книги из библиотеки в первую очередь. Они имели право получать продукты в ларьке за безналичный расчёт за свои средства.[171]

Но «за нарушение режима и дисциплины, допущенные отдельными заключёнными  в отличных и авангардных бригадах – лишается звания вся бригада, что всегда вызывает осуждение нарушителей всеми остальными членами бригады». «За нарушения дисциплины в бараках или секциях – все живущие в них лишаются права посещения концертов или кино на определённый срок».[172]

Переходящим Красным Знаменем во Всесоюзном социалистическом соревновании награждались предприятия Дальстроя (структура МВД, но не ГУЛАГа), а поскольку основной состав рабочих на них был лагерный, то опосредованно как бы и они считались награждёнными, о чём и сообщали лагерные отчёты, как о своих достижениях, что реально так и было. Из отчётов Берлага:

«Большинство предприятий Дальстроя выполнили производственный план. Многие из них выполнили план досрочно: рудник «Бутугычаг», рудник им. Белова, рудник «Хениканджа», рудник им. Лазо, Верхнее-Сеймчанский ГРК, Утинский ЗРК, Оротуканский завод горного оборудования, Эльгенская электростанция (все предприятия обслуживались ЛО Берлага, И.Г.). Последним двум предприятиям – первому в 4-м квартале в 3-й раз в 1950 г. присуждается переходящее Красное Знамя Главного и Политического Управления Дальстроя и Колымского окружкома профсоюза. Этот завод стал предприятием коллективного стахановского труда, второму – 2-й раз».[173]

 

Следует заметить, что бывшие заключённые Берлага, вспоминая лагерь, часто с гордостью говорили о производственных успехах своих бригад: «Мы дали проходку больше, чем мужская бригада», «я всегда имела 1-ю категорию и выполняла нормы», «у нас была очень хорошая бригадир, мы выполняли нормы» и т. п.[174] Некоторые до конца дней хранили лагерные Грамоты штаба трудового соревнования.[175] (Рисунок 9. Грамота Дроздова из экспозиции историко-краевед.зала п.Усть-Омчуг)

«Заключённый 3-го лагерного отделения (фабрика им. Берия)  Шарков 24 часа беспрерывно работал на ремонте дробильной машины, пока не закончил ремонт, тем самым предотвратил остановку всей фабрики» [176] - сообщалось в отчёте о культурно-воспитательной работе.

А.В. Жигулин, бывший заключённый Берлага, в автобиографической повести «Чёрные камни» описывает один из эпизодов, произошедших на руднике «Бутугычаг», когда после взрыва забутовался восстающий забой. Восстающий – это слепая горная выработка в шахте или штольне, которая проходится снизу вверх (колодец, вывернутый наизнанку), а «забутовка» - взорванная, но не упавшая вниз горная порода, а зацепившаяся за обломки брёвен крепления. Чтоб обвалить забутовку, поднятый на шесте фугас, после нескольких попыток не решил проблемы, надо было крепить его к нависшему над головой многотонному отпалу. Даже начальник не имел права в этом случае приказать, только просить. Вот эту очень рискованную проблему вызвался добровольно ликвидировать один из бывших военных моряков Игорь Матрос, имевший лагерный срок 25 лет, но не за свободу (это было не во власти начальника рудника), а за две бутылки спирта, пять банок мясной тушёнки, десять пачек махорки, недели отдыха и возможности отправить письмо матери.[177] Это были 1950–е годы, уже не самые голодные. Вряд ли спирт и отдых были первопричиной этого поступка. Можно только предполагать: это могла быть попытка реабилитации за проявленную ранее трусость, или склонность к риску, как одно из проявлений посттравматического синдрома, или же героика в символическом пространстве советского государства сыграла свою роль. Нельзя сбрасывать со счетов высокую духовность военного поколения, даже если кто-то из них оказался в лагере. Как нельзя и отрицать того, что имевшим не по одному 25-летнему сроку (были и такие), были совершенно безразличны всякие стимулы для повышения эффективности труда, так как реальных шансов выйти на свободу у них не было.

Приведённые примеры свидетельствуют, что побудительные стимулы оказывали положительный эффект на производительность труда, возможно и не в той мере, как это хотели видеть работники КВЧ и КВО лагеря. Да и инспекторские проверки 1949 г. отмечали что, «лагерный контингент производит хорошее впечатление. К работе относится добросовестно».[178] 

Однако наиболее действенным и значимым для заключённых были зачёты рабочих дней. Эта практика, при которой перевыполнение заключённым нормы выработки приводила к реальному сокращению лагерного срока. И, приведённые выше проценты перевыполнений норм, и успехи в трудовом соревновании, прежде всего, были обязаны действующей системе зачётов. 

По постановлению Совета Министров СССР от 21.02.1948 г. запрещалось применение к заключённым в особых лагерях таких льгот, как сокращение сроков. Но согласно постановлению Совета Министров СССР № 1723-688сс от 22.05.1948 г. во всех лагерях Дальстроя были разрешены зачёты для хорошо работающих заключённых.[179] Совместным приказом МВД и Генеральной Прокуратуры СССР в июле 1948 г. была введена в действие инструкция о зачёте рабочих дней для заключённых Дальстроя.[180] Таким образом, с самого начала практической работы Берлага (4-й квартал 1948 г.)  система зачётов там действовала. Право на зачёты получили и каторжане. Условием на получение зачётов были соответствующее выполнение норм выработки и соблюдение лагерного режима.

Таблица 5.

Сведения о заключённых получивших зачёты в Берлаге в 1948-1949 гг. в % от списочного состава лагеря.[181]

4 кв. 1948 г.

1 кв. 1949 г.

2 кв. 1949 г.

3 кв. 1949 г.

4 кв. 1949 г.

51,2

53,1

56

66,3

70,2*

 

Из получивших зачёты в 4-м квартале 1949 г. 61,9 % заключённых работали на основном производстве, 28,5 % - на подсобно-вспомогательном, 5,1 % - в хозобслуге лагеря, 4 % - работали на механизмах и станках, 0,2 % - работали на производстве в должностях ИТР,  0,3 %  получивших зачёты, позже были лишены их.[182] Отмечалось, что по высшей шкале зачёты получали специалисты, работающие на механизмах и станках и это стимулировало у других заключённых желание приобрести специальности бурильщика, токаря, компрессорщика и др. Также отмечалось, что «особенно положительное влияние на заключённых оказало то обстоятельство, что на протяжении 1949 г. во всех лагерных отделениях были случаи досрочного освобождения заключённых в связи с применением зачётов рабочих дней».[183] Из письма  домой заключённого П.К. Кожушного: «Здесь, кто работает отлично, за день считают 3 дня, вот и я постараюсь хорошо работать, чтобы в скором времени вернуться домой».[184]

В других особых лагерях зачетов ещё не было. Возможно поэтому, несмотря на тяжелейшие условия первого года существования лагеря, из всех особых лагерей МВД только Берлаг выполнил и даже перевыполнил план выставления рабочей силы на производство в 1949 г. (106,4 %). Годовой план доходов выполнил на 114,6 %, а среднедневная выработка в лагере составила 116 %, за что управление Берлага было отмечено в приказе МВД СССР № 001048 от 17.11.1949 г.[185]

Возможность раньше освободиться привела к тому, что некоторые заключённые стали просить администрацию о переводе их на основное производство, где зачётная шкала была выше.  В ЛО № 8 «поступило больше 100 заявлений от заключённых работающих в хозобслуге и на вспомогательном производстве о посылке их на основное производство»,[186] и аналогичные просьбы были в других подразделениях Берлага.

Росло число заключённых обучавшихся новым профессиям без отрыва от производства. Их удельный вес в разные периоды  колебался в пределах 7 -11 % от работающих (группы «А»).[187]

Даже воровские «законы» были пересмотрены на воровских сходках. «Честняги» получили право выполнять должности бригадиров производственных бригад. Это давало возможность, не работая самому, получать зачёты за счёт работающих в бригаде людей.[188]

Нормы были очень высокие, честно получить высокие проценты было сложно, и потому такая ситуация порождала приписки в выполненных нарядах, «туфту». Нормировщиком на одном из участков рудника «Аляскитовый» некоторое время работал з/к К.И. Гусев. Из его воспоминаний:

«Породы – очень крепкие (до класса 10,5). Норма – 21-метровый шпур в смену. Самое большее вырабатывали 25-30%, остальное – я изобретал, чтобы кормить людей. За 100% полагалось 800 г. хлеба, за 125 % - 1100 г.  <   > Однажды у меня произошёл конфликт с одной бригадой. Я попросил поработать получше, т.к. уже не мог выводить им 100%. Посадил бригадира – пиши, что придумаешь, что вы могли сделать. Он не смог написать больше, чем на 50% нормы, в результате – три дня бригада получала пайку по 500 г. Тогда они устроили забастовку (нормировщик неправильно пишет). Начальник труда и зарплаты снял меня с нормировщиков, начальник лагеря поставил бригадиром на глубину 90 м. Оборудование работало отвратительно. Опускали и поднимали рабочих в забой таким образом. Бочка из-под бензина опускается и поднимается на тросе. В бочке – инструмент, на краях бочки становятся з/к, держатся за трос. Вот и вся подъёмная машина».[189]

 

 И, несмотря на проводимую борьбу с «туфтой», в ней были заинтересованы все – и заключённые, и лагерь (больше получал за выполненную работу), и предприятие (план по валу выполнялся). Но как велики были приписки, вопрос открытый. Надо сказать, что не на всех видах работ можно было легко применить приписки. Пока «туфта» оценивается только качественно, а требует количественной оценки, хотя сделать её вряд ли возможно. Известно, как часто эмоциональные оценки сделанные на основании воспоминаний очевидцев грешили преувеличениями. Оценить «туфту» на взятых для данного исследования источниках не представляется возможным. Кроме воспоминаний нормировщиков, бригадиров, горных мастеров для такого рода исследований следует привлекать документы отделов труда и зарплаты (если они вообще подлежали хранению), а также геологические и маркшейдерские документы по отработке отдельных месторождений. Учитывая секретность и разобщённость разных отделов предприятий, там, думается, можно было бы поискать нестыковки количественные.

Зачёты были мощным стимулом работать лучше и поэтому всячески популяризировались в лагерных подразделениях.

«КВЧ ЛО № 8 доводит начисленные зачёты до каждого заключённого на разводах и поверках, своевременно заносит в зачётные книжки новые зачёты с изменением конца срока наказания и вручает их заключённым для ознакомления».[190]

 

В некоторых жилых зонах лагерных подразделений вывешивались написанные на больших щитах шкалы зачётов, выдержки из инструкции по зачётам, списки тех, кто получил наибольшее количество зачётных дней и досрочно освободился из лагеря.[191]

В то же время жалобы заключённых и проверки комиссий выявляли и нарушения в деле начисления зачётов. Так в представлении военного прокурора войск МГБ Дальстроя Фёдорова от 20.01.1953 г. отмечалось, что в результате несвоевременно оформленных протоколов по зачётам рабочих дней незаконно содержалось в Берлаге от 1 месяца и дольше 8 человек.[192]

В соответствии с постановлением правительства и приказом МВД СССР № 00130 от 3.12.1948 г. для заключённых Дальстроя, кроме Берлага, с 1 января 1949 г. была введена заработная плата. По сравнению с вольнонаёмными она была достаточно сильно урезана, но всё же в добавление к зачётам это был весьма значимый стимул для повышения производительности труда. Тут же от руководства Берлага в адрес ГУЛАГа пошли запросы «распространяется ли это на Берлаг?». Пройдя круг высоких чиновничьих кабинетов Буланова-Добрынина-Чернышова-Круглова-Берии и в обратном порядке, ответ был отрицательный, т.к. «нужно решение правительства».[193] В последующие годы в каждой докладной записке Берлага шли просьбы о распространении действия приказа о зарплате и на особый лагерь «учитывая проведение в ряде подразделений работ совместно с контингентом ИТЛ и положительный опыт введения зарплаты для заключённых ИТЛ».[194]

Отсутствие такого действенного стимула на работу понимали и руководители предприятий Дальстроя. Так в пояснительной записке к проект-плану на 1952 г. рудника им. Матросова отмечалось как недостаток:

«…рабочие контингента третьей группы (Береговой лагерь) не только не получают никакой денежной оплаты труда, но даже не знают о размере начисленной им заработной платы, т.к. бухгалтерия обезличенно переводит всю сумму начисленной зарплаты в управление Берегового лагеря».[195]

 

Только через три года в соответствии с Постановлением правительства (№ 4560-2002сс от 12.11.1951 г.) и  приказом МВД СССР № 0076 от 29.01.1952 г. во всех особых лагерях была введена заработная плата.[196] В Берлаге платить её стали только с 1.04.1952 г. по ставкам заключённых, согласно тарифных перечней, объявленных по Дальстрою приказом № 0499-1951 г.[197] Сколько начислялось (в руб.) и что оставалось заключённому, можно судить по данным бухгалтерского отчёта за 9 мес. (2-й, 3-й, 4-й кварталы) 1952 г. по Берлагу (см. таблицу 6).[198]

 

Таблица 6.

Среднемесячная зарплата на 1 работающего по ставке в/н на оплачиваемых работах

884

То же по ставке з/к

481

Соотношение начисленной зарплаты по ставкам з/к к зарплате по ставкам в/н в %

54,4

Среднемесячная зарплата на 1 работающего  на внутрилагерных работах, хозобслуге и на штатных должностях в/н состава по ставкам з/к

447

Среднемесячная зарплата на 1 чел. по ставкам з/к

478

После удержаний за питание, вещевое довольствие и пр. на 1 чел. в месяц

203

 

В %% к начисленной

42,5

 

Из рисунка 10 видно, что доля получающих зарплату от 100 до 500 руб. в Берлаге составляла больше 60 %, а в Севвостлаге – менее 40 %, но зато доля

Рисунок 10

Соотношение размеров заработной платы заключённых

Севвостлага в 1951 г. и Берлага в 1952 г. (9 мес.)

Составлено по данным: ГАРФ. Ф.9401. Оп.4. Д.2757. Л.33; Ф. 2701. Л. 201.

 

 

высокооплачиваемых заключённых выше была в Севвостлаге (9,6 %) против 6,9 % в Берлаге. А вот удельный вес получающих гарантированные 10 % и лишённых их больше был в Севвостлаге (16,7 %) против 6,9 % в Берлаге. Правда, это сравнение не совсем корректное (не в один год, а в смежные 1951 и 1952), но вряд ли заработки в эти годы существенно отличались. Отсюда следует, что заключённые Берлага работали лучше своих соседей из Севвостлага.

Доля рекордистов, имевших заработок от 4 до 6 тысяч руб. в месяц,[199] была не велика. Эта «элита» скорее служила образцом для подражания для остальных заключённых.

Благодаря зарплате удалось улучшить питание заключённых, а также у некоторых появилась возможность часть заработка посылать своим семьям. Несколько любительских фотографий сделанных в лагере на руднике «Хениканджа» (бригада заключённых женщин и несколько мужчин перед штольней) и на руднике «Бутугычаг» (портретные снимки) показывают совсем не измождённых голодом доходяг, а скорее даже наоборот, вполне упитанных. Оказывается, снимки сделаны в 1953-1954 гг. и, как сообщили изображённые на них люди: «Ларьки были и деньги платили».[200]

Архивные документы 1952-1953 гг. свидетельствуют, что и в Берлаге  в эти годы «значительно активизировалась преступная деятельность уголовно-бандитствующего элемента»[201] (в общих лагерях Дальстроя их деятельность принимала просто угрожающий характер). Ранее уголовники терроризировали добросовестно работающих заключённых и вымогали у администрации хозорганов начисления процентов за счёт других заключённых. Теперь же они стали встречать сопротивление со стороны подавляющей массы заключённых, преимущественно украинцев, которых в лагере было много, и вели они себя более сплочённо. На этой почве возникали кровавые разборки. Из показаний з/к Сиротенко по делу убийства з/к Тажмакина: «Мы были слабы, теперь получаем деньги, стали питаться лучше, и решили дать бандитам физический отпор, чтоб впредь не обижали заключённых, которые честно трудятся».[202]

Итак, принудительный труд прочно укрепился в экономике государства 1930-х – 1950-х гг., причём, чем дальше на восток, тем больше был удельный вес заключённых среди строителей социализма. Работа заключённых Особого лагеря № 5 регулировалась ведомственным договором, с оплатой от предприятий лагерю, минуя самих заключённых. Зарплату, в среднем в 1,8 раз ниже, чем у вольнонаёмных рабочих, заключённые Берлага стали получать только с 1952 г. Большинство заключённых выполняли малоквалифицированную тяжёлую работу, которая оплачивалась по сдельным расценкам.

Мотивация к труду базировалась на административном принуждении, когда от выполнения или невыполнения норм зависело здоровье и жизнь заключённого. Но принуждение имело пределы, поэтому руководство вынуждено было использовать и другие стимулы для повышения производительности труда заключённых. Это, прежде всего, зачёты рабочих дней, позволявшие реально сокращать лагерный срок. Имела место и такая присущая советскому строю мера, как моральные стимулы. Появлялась и «лагерная рабочая элита».

        

 

Итак, можно констатировать, что организация особых лагерей не достигла поставленных целей. Затратив огромные финансовые средства на разделение политических заключённых от остального лагерного контингента, их изоляция так и не была достигнута. Жёсткие меры по содержанию и трудовому использованию особого контингента приводили к более быстрой, чем в общих лагерях, потере трудоспособности. Запрет на сокращение сроков наказания и другие льготы в особых лагерях постепенно и с большим трудом тоже вынуждены были отменять, ради стимулирования труда заключённых.

Принудительный труд, основанный на примитивном ручном труде, не может быть эффективным, а его стимулирование без создания условий для жизни и работы приводит лишь к кратковременному эффекту.

Эффективность от применения принудительного труда на Северо-Востоке СССР руководителями страны рассматривалась, прежде всего, как возможность быстро решить политико-экономические проблемы с помощью мобильных трудовых ресурсов, концентрации их в  отдалённых необжитых местах и, по возможности, с меньшими затратами. Решалась и проблема заселения территории и включения её в общий народно-хозяйственный комплекс страны. Это был метод индустриализации  по-советски. И, надо признать, эта задача была решена и в короткие сроки.

Опыт мобилизации в форме принудительного труда, а позже и в форме комсомольских призывов привёл к тому, что отдалённая и малонаселённая, но богатая по наличию минерально-сырьевых и биологических ресурсов территория осваивалась хищнически, рывком, без создания инфраструктуры на длительную перспективу, как внутренняя колония с временным населением. Такой способ хозяйствования не способен поддерживать экономическую динамику развития региона, а потому, особенно в кризисные моменты, «откат» был наиболее значительным и болезненным.

Кризис 1990-х гг. тяжело отразился на Магаданской области. Несмотря на огромные сырьевые богатства и устоявшиеся циклы их добычи, в эти годы закрывались прииски, шахты, рудники, ветшали дороги, закрывались посёлки, население покидало территорию, с таким трудом освоенную предыдущими поколениями. Вопрос о том, кто и каким способом будет продолжать осваивать эту, всё ещё богатую и пока российскую территорию актуален.

 

 

 

 


[1] Исследование выполнено при поддержке РГНФ, проект № 09-01-00256а.

 


[1] ГУЛАГ 1918-1960. Документы. / Сост. А.И. Кокурин, Н.В. Петров.  М., 2000. С. 135.

[2] Там же. С. 138-141.

[3] Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923-1960. Справочник.  М., 1999.  С. 167.

[4] Бацаев И.Д. Особенности промышленного освоения Северо-Востока…  С. 138.       

[5] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1847. Л. 135; Д. 1860. Л. 214; Д. 1845. Л. 239.

[6] Там же. Д. 1860. Л. 214.

[7] Сталинские стройки ГУЛАГа.  С. 538.

[8] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1.  Д. 551.  Л. 8-9.  Д. 650. Л. 167.

[9] Там же.  Д. 1860. Л.191.

[10] Из интервью автора с Дмитерко С.Ф. Личный архив автора.

[11] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1860. Л. 5.

[12] Там же.  Д. 1848. Л. 39.

[13] Там же.  Д. 1860. Л. 5, 96, 191.

[14] Там же.  Л. 13,14.

[15] Там же. Д. 650. Л. 29-30.

[16] Там же. Д. 1860. Л. 14.

[17] Там же. Д. 650. Л. 170.

[18] Там же. Л. 8.

[19] Там же. Д. 387. Л. 139-140.

[20] Там же. Л. 9-11.

[21] Интервью автора с Л.Я. Драной. Личный архив автора.

[22] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 551.  Л. 10-77.

[23] Там же.  Л. 99-100, 127-130.

[24] Там же.  Д. 1860.  Л. 37.

[25] Там же.  Л. 55.

[26] Там же.  Л. 9-10.

[27] Из интервью автора с А. Пыхтиным, записано в октябре 1996 г. в пос. Усть-Омчуг Магаданской обл. Личный архив автора.

[28] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1.  Д. 1860.  Л. 192.

[29] Там же. Д. 650.  Л. 196.

[30] Там же. Д. 1860. Л. 194; В бывшей лагерной зоне «Вакханка» автор наблюдала в освещении внешней зоны лагеря светильники сделанные из мисок.

[31] Из интервью автора с А.В. Дзенькив, записано в декабре 1990 г. в пос. Усть-Омчуг Магаданской обл. Личный архив автора.

[32]  ГАРФ. Ф.9414. Оп.1. Д. 1860. Л.29, 41, 46.

[33] Там же. Л. 195.

[34] Там же. Д. 591. Л. 685.

[35] Там же. Д. 2597. Л. 4.

23 Прикладной климатологический справочник Северо-Востока СССР. Магадан, 1960.

   Север Дальнего Востока. М., 1970. С. 361.

24 Цит. по: Г. Горчаков. Л-1-105. Иерусалим, 1995. С. 251-253.

[36] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1.  Д. 650.  Л. 181-182.

[37] Там же.  Д. 551.  Л. 68-71, 76-77, 129-132,

[38] Там же.  Л. 10-11, 79-80.

[39] Из интервью автора с И.Г. Логиновой, записано в январе 2001 г. в пос. Усть-Омчуг Магаданской обл. Личный архив автора.

[40] ГАРФ Ф. 9414. Оп.1. Д. 551.  Л. 24-25, 28-29, 121-124; Ф. 9401. Оп. 4. Д. 2757.  Л.4.

[41] Из интервью автора с бывшими заключёнными Бутугычага и Вакханки С.Ф. Дмитерко, А.В. Дзенькив, Т.Ф. Смирновой, В.Ф. Сирота, Н.П. Новиковой, Л.Ф. Перфильевой, записаны в 1990- 2001 гг. в пос. Усть-Омчуг Магаданской обл. Личный архив автора.

[42] ГАРФ Ф. 9414. Оп.1.  Д. 387.  Л. 15-16, 46, 48-50.

[43] Там же. Л.13. Л.99-104.

[44] Там же. Л. 49.

[45] Там же. Д. 650.  Л. 181.

[46] Там же. Ф. 9401. Оп.4. Д. 2757.  Л. 8-9.

[47] Там же.

[48] Там же. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 650.  Л.181.

[49] Бацаев И.Д. Особенности промышленного освоения Северо-Востока…  С.177.

[50] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 387.  Л. 139-140; Д. 1385.  Л. 6, 58, 94, 133, 166, 190, 219, 252.

[51] Там же. Д. 1845.  Л. 21.      

[52] На начало 1947 г. в лагерях Севвостлага доля каторжан составляла 9% от общей численности, на начало 1948 г. – 5,4% (ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1283.  Л. 18-19); на 01.09.1951 г. - 1,7% каторжан (Там же. Д. 650.  Л. 8). На 01.06.1952 г. на каторжном прииске «Ат-Урях» Северного ИТЛ работало 1571 чел. (≈ 1% от общей численности Севвостлага) (Там же.  Д. 591. Л. 33-34).

[53] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 378.  Л. 2.

[54] ГУЛАГ 1918-1960. Документы. / Сост. А.И. Кокурин, Н.В. Петров. М., 2000. С. 132.

[55] История сталинского Гулага. Т. 2. Карательная система: структура и кадры / Отв. ред. и сост. Н.В. Петров. Отв. сост. Н.И. Владимирцев.  М., 2004.  С. 372.

[56] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1385.  Л. 219.

[57] Сталинские стройки ГУЛАГа. 1930-1953.  С. 538.

[58] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1847.  Л. 81.

[59] Там же. Д. 2842. Л. 4.

[60] Там же.

[61] Там же. Л. 33.

[62] Там же. Задним числом, очевидно, были пересчитаны и данные на начало 1949 г. по новой схеме, т.к. в последующих документах приводится градация на 2 категории.

[63] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д.  650.  Л. 179, 183.

[64] Там же. Д. 1860.  Л. 58.

[65] Там же. Д. 2597.  Л. 21.

[66] Там же. Д. 1845.  Л. 21.

[67] Там же. Д. 1860.  Л.210.

[68] Там же. Д. 1845.  Л. 156. Санитарная справка по Берлагу без названия. В этой справке 1949 г. написано «смертность в 1-м квартале в пределах 0,35-0,39 %», а в докладе за 9 мес.1950 г .(Д.1860. Л.210) на этот же период (1 кв.1949г.) приводится цифра только 0,34.%. Похоже, что отчётные документы корректировались в сторону снижения смертности.

[69] Там же. Д. 1860.  Л. 54; Д. 650.  Л. 171; Д. 2597.  Л. 1, 35, 80.                                                 

[70] Там же.  Д. 650. Л. 182-183; Д. 1638.  Л.235

[71] Архивный отдел администрации Тенькинского района Магаданской области. Ф. Р-8. (Техотчёт рудника им. Матросова за 1946 г.)

[72] Цит. по: ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1860. Л. 192.

[73] Из интервью автора с Логиновой И.Г. Личный архив автора.

[74] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1.  Д. 650. Л. 193; Д. 1562.  Л. 21,30; Д. 1637.  Л. 3, 39-40, 234;  Д. 1638. Л. 255, 266; Д. 1714.  Л. 184;  Д. 1860.  Л. 203, 207.

[75] Там же. Д. 1636.  Л. 185.

[76] Там же. Д. 1860.  Л. 100.

[77] Там же. Д. 1860. Л. 100, 198. Д.650. Л. 174.

[78] Там же.  Д. 1860.  Л. 45. Д. 650. Л. 175.

[79] Там же.  Д. 650.  Л. 184; Д.  551.  Л. 28-29, 70-73, 76-77.

[80] Там же.  Д. 650.  Л. 174, 182-183.

[81] Там же.  Д. 1636.  Л. 187;  Д. 1637.  Л. 33-34.

[82] Там же.  Д. 1860.  Л. 206.

[83] Там же.  Л. 100.

[84] Там же.  Л. 104.

[85] Там же. Д. 650. Л. 180.

[86] Там же. Л. 181.

[87] Там же. Л. 184, 195.

[88] Из интервью автора с С.Ф. Дмитерко, Т. Ф. Смирновой, Новиковой, А.В. Дзенькив. Личный архив автора.

[89] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 650. Л. 189; Д. 1860. Л. 101.

[90] Там же. Д. 650.  Л. 190.

[91] Там же. Д. 1860. Л. 58.

[92] Там же. Д. 650.  Л. 200-201.

[93] Там же. Л. 205, 207.

[94] Из интервью автора с С.Ф. Дмитерко. Личный архив автора.

[95] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 650. Л. 187. (Цитаты из докладной записки начальника Берлага за 1951 г.)

[96] Там же.

[97] Из интервью автора с Дмитерко С.Ф. Личный архив автора.

[98] Из интервью автора с Драной Л.Я. Личный архив автора.

[99] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 650.  Л. 188.

[100] Там же. Д. 1860.  Л. 62.

[101] Там же. Д. 650.  Л. 188.

[102] ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. Под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. А.И. Кокурин, Н.В. Петров.- М.: МФД, 2002. (Россия. ХХ век. Документы). С.135.

[103] Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 9414. Оп.1. Д. 1845.  Л. 34.

[104] Там же. Д. 1860.  Л.204.

[105] Там же. Д. 650.  Л. 181. (Докладная записка о состоянии работы и деятельности Особого лагеря № 5 МВД СССР за 1951 г. адресованная начальнику ГУЛАГа генерал-лейтенанту И.И. Долгих от начальника управления Особого лагеря № 5 полковника Васильева).

[106] Там же. Д. 1848.  Л. 2;  Д. 1860.  Л.203.

[107] Там же. Д. 1848.  Л. 4 -13. (Приложение к приказу начальника ГУСДС МВД СССР генерал-майора Петренко).

[108] Там же. Д. 1847.  Л. 291, 298.

[109] Там же. Л. 297, 298. Цит. по: Акт инспекторского смотра лагерного отделения № 10 от 22.07.1949 г.

[110] Там же. Д. 1860.  Л. 64; Д. 1847.  Л. 88.

[111] Там же. Д. 1860.  Л. 203.

[112] Бацаев И.Д., Козлов А.Г. Дальстрой и Севвостлаг ОГПУ-НКВД СССР в цифрах и документах в 2-х частях / Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2002. Ч. 2 (1941-1945).  С. 51, 72, 88, 91, 228.

[113] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 2597.  Л. 153.

[114] ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 4. Д. 2757. Л. 7 (Годовой  бухгалтерский отчёт за 1952 г.)

[115] Там же и + рисунок 1.

[116] Рассчитано по: Там же. Л. 32. (Отчёт по трудовому использованию заключённых за 1952 г.)

[117] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1847.  Л. 78.

[118] Там же. Д. 1860.  Л.129.

[119] Там же. Д. 650. Л. 178. (Докладная записка о состоянии работы и деятельности Особого лагеря № 5 МВД СССР за 1951 г. адресованная начальнику ГУЛАГа генерал-лейтенанту И.И. Долгих от начальника управления Особого лагеря № 5 полковника Васильева).

[120] Рассчитано по данным: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 4. Д. 2757.  Л. 32. (Отчёт по трудовому использованию заключённых за 1952 г.)

[121] Рассчитано по данным ГАРФ за 1950 и 1-е полугодие 1952 г. Во 2-м полугодии оздоровительных пунктов профилактического отдыха в Берлаге не было по невыясненным причинам: Там же. Ф. 9414. Оп.1.  Д. 1340.  Л. 6, 15,24, 33, 43, 51, 60, 69, 78, 87, 95, 105; Д. 2871.  Л. 11, 22, 30.

[122] Там же.  Д. 1847.  Л. 81.

[123] Цит. по: Там же.  Д. 1845.  Л. 114. (Докладная записка начальника ГУЛАГа Добрынина в адрес министра Круглова).

[124] Там же. Д. 1847.  Л. 102, 112-114.

[125] Там же.  Д. 1860.  Л. 109.

[126] Там же. Л. 111.

[127] Там же. Л. 218.

[128] Жигулин А.В. Чёрные камни: Автобиографическая повесть -  М.:Моск. рабочий. 1989. С. 195, 199.

[129] Архив (не классифицированный) Федерального государственного дорожно-эксплуатационного предприятия № 251. Пос. Мадаун Магаданской обл. Приказы Комсомольского ДСУ (8-го ДЭУ) за 1942 г.

[130] Грибанова И.В. Превратности судьбы // «Тенька» (газета Тенькинского района Магаданской обл.) - 1994. 7 мая.

[131] Рассчитано по данным: ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1340.  Л. 6, 15, 24, 33, 43, 51, 60, 69, 78, 87, 95, 105.

[132] Рассчитано по данным: ГАРФ. Ф. 9401. Оп.4. Д. 2753.  Л. 157. (Бухгалтерский отчёт за 1952 г. по ИТЛ Дальстроя).

[133] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 650.  Л. 178,179.

[134] Там же. Д. 1860.  Л. 129.

[135] Там же. Л. 84-86.

[136] Там же. Л. 201.

[137] Рассчитано в %% по: Там же. Ф. 9401. Оп.4. Д. 2757. Л. 32 (Отчёт по трудовому использованию за 1952 г.)

[138] Там же. Д. 2753. Л. 157.

[139] Там же. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1860.  Л. 30, 36, 42.

[140] Там же.  Л. 41-43.

[141] Там же.  Л. 35-37.

[142] Там же.  Л. 29-31.

[143] Там же.  Д. 1847.  Л.84.

[144] Рассчитано автором по данным: Там же. Д. 1846. Л. 120-124;  Д. 1340. Л.6, 15, 24,33, 43,51, 60,69,78,87,95,105; Д. 1637. Л. 2,19,39.

[145] Там же. Д. 1637. Л. 19.

[146] Цит. по: Там же. Л. 19-20.

[147] Там же. Д.1638. Л. 235; Д.1715. Л. 9.

[148] Интервью автора с И.Г. Логиновой, записано в январе 2001 г. Личный архив автора.

[149] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1860.  Л. 100.

[150] Сталинские стройки ГУЛАГа. 1930-1953 / Под общ.ред.акад. А.Н. Яковлева; Сост. А.И. Кокурин, Ю.Н. Моруков.  М.: МФД: Материк, 2005. С. 538.

[151] К сожалению, в разных документах, где приводятся статистические данные, иногда встречаются разночтения. В выше приведённых данных Кокурина А.И. и Морукова Ю.Н. есть общая ссылка, что они взяты из данных о движении заключённых без уточняющих ссылок на ГАРФ, поэтому проверить их затруднительно. Приведённые в табл. сведения см.: ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1847.  Л. 85; Д.1860. Л. 73, 99; Д. 650,  Л.166; Д. 1638.  Л. 245; Д. 1714.  Л.174; Д. 2597.  Л. 3, 40.

[152] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 2597.  Л. 101, 123.

[153] Там же.  Д. 1612. Л .76, 78.

[154] Цит. по: Бацаев И.Д. Особенности промышленного освоения Северо-Востока России в период массовых политических репрессий (1932-1953) Дальстрой / Магадан: СВКНИИ ДВО РАН. 2002.  С. 181. (Есть ссылка на ГАМО. Ф. р-23сс. Оп.1. Д. 382.  Л. 51).

[155] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1860.  Л. 201; Ф. 9401. Оп. 4. Д. 2757.  Л. 9, 32.

[156] Там же. Ф. 9401. Оп. 4. Д. 2693.  Л. 20; Д. 2753.  Л. 160.

[157] Там же. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1847.  Л. 287.

[158] Там же. Л. 288.

[159] Цит.по: Там же.  Л. 289. (Цит. из акта проверки).

[160] Там же.  Л. 288-289.

[161] Цит.по: Там же.  Л. 288.

[162]  Там же. Д. 2597.  Л. 77.

[163] Там же. Д. 1608.  Л. 12,13; Д. 650.  Л. 182.

[164] Там же. Д. 1636.  Л. 174; Д. 1637.  Л. 17-18; Д. 1562.  Л. 8.

[165] Там же. Д. 1562.  Л. 20, 29; Д. 1637.  Л. 2, 39; Д. 1636.  Л. 175, 192-193; Д. 1848.  Л. 63-64.

[166] Рассчитано по данным: Там же. Д. 1562.  Л. 20, 29; Д. 1637.  Л. 2, 39; Д. 1636.  Л. 192-193.

[167] Там же. Д. 1636.  Л. 175.

[168] Там же. Д. 1636.  Л. 176; Д. 1562.  Л. 10.

[169] Там же. Д. 1636.  Л. 176; Д. 1608.  Л. 12.

[170] Там же. Д. 1562.  Л. 9; Д. 1636.  Л. 176; Д. 1637. Л. 13; Д. 1608. Л. 14. Бригадир Б.Ю. Рит(т)-Стуковенко, только уже как вольнонаёмный часто упоминается среди передовиков Дальстроя (рудника им. Лазо в 1953-1954 гг., рудника «Утиный» в 1955г.)(Хроника горнодобывающей промышленности Магаданской области: Часть 1: Горнодобывающая промышленность Дальстроя (1931-1957) / Сост. С.П. Ефимов. – Магадан:  Кордис, 2002. С. 123, 127, 128, 131, 134, 136, 138, 143, 145). Весной 1956 г.  эксплуатация рудника «Утиный» прекратилась (Там же. С. 157). И вновь фамилия Б.Ю. Рит-Стуковенко, как создателя первой комплексной бригады на руднике им. Матросова в 1956 г. упоминается в справке Л. Волькиной (Архивный отдел администрации Тенькинского района Магаданской обл. Материалы по руднику им. Матросова. Справка Л.Волькиной от 20.05.1987 г.) Вряд ли это однофамилец, можно предположить, что досрочно, по зачётам, освободившись и оставаясь в ссылке, он переходил или переводили с предприятия на предприятие, пока в 1956 г. не отменили и ссылку.

[171] Там же. Д. 1562.  Л.10; Д. 1637.  Л. 13,14, 18; Д. 1638.  Л. 247.

[172] Цит.по: Там же. Д. 1637 . Л. 30.

[173] Цит.по: Там же. Д. 1636.  Л. 184.

[174] Из интервью автора с И.Г. Логиновой (янв.2001 г.), С.Ф. Дмитерко (лето 1993 г.), Н.П. Новиковой (март 2001 г.), письма А.Х. Новосад (06.12.2003 г.) Личный архив автора.

[175] Грамоты П.А. Дроздова, В. Г. Валентовича в экспозицию историко-краеведческого зала Тенькинского района Магаданской обл. передали их дети Б.П. Дроздов и О.В. Чудинова.

[176] ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1608.  Л. 3.

[177] Жигулин А.В. Чёрные камни: Автобиографическая повесть - М.: Моск. рабочий. С. 199-201. (Позже, И. Матрос был убит при попытке к побегу. Там же. С. 233.)

[178] ГАРФ. Ф. 9414. Оп.1. Д. 1848.  Л. 58.

[179] Там же. Д. 387.  Л. 17.

[180] Там же. Оп. 1д. Д. 151. Л. 281.

[181] Там же. Д. 1860.  Л. 67, 68; Д. 1562.  Л. 23. * Без учёта данных из ЛО № 14 и 16.

[182] Рассчитано по данным: Там же. Д. 1562.  Л. 23.

[183] Там же. Л. 24, 25.

[184] Там же. Л. 6.

[185] Там же. Д. 1860. Л. 107, 108.

[186] Цит.по: Там же. Д. 1636. Л. 183.

[187] Рассчитано по данным: Там же. Д. 1562. Л. 20-21, 29-30; Д. 1608. Л. 3-4,  25-26; Д. 1637. Л. 3, 40; Д. 1714. Л. 187-188.

[188] ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. Под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. А.И. Кокурин, Н.В. Петров - М.: МФД, 2002.  С. 595, 609. (Письмо  бывшего заключённого Дальстроя А.М. Дородницына К.Е. Ворошилову о реорганизации системы лагерей. Письмо заключённого О. Жукова К.Е. Ворошилову о реорганизации системы лагерей).

[189] Цит. по: Архив НИПЦ «Мемориал» (Москва). Ф.1. Оп. 3. Д. 1391. Л.17.

[190] Цит. по: ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1636. Л. 183. 

[191] Там же. Д. 1714. Л. 175.

[192] Там же. Д. 747. Л. 90.

[193] Там же. Д. 1847. Л. 189, 193, 195, 196, 201, 225.

[194] Там же. Д. 1847. Л. 264; Д. 1848. Л. 66; Д. 1860. Л. 103.

[195] Архивный отдел администрации Тенькинского района Магаданской обл. Ф. Р-8. Пояснительная записка к проект-плану металлодобычных работ рудника им. Матросова на 1952 г

[196]  ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 387. Л.143.

[197] Там же. Ф. 9401. Оп. 4. Д. 2757. Л. 10.

[198] Там же. Л. 10-11.

[199] Там же. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1557. Л. 15.

[200] Фото подарены историко-краеведческому залу Тенькинского района Магаданской области бывшими заключёнными Берлага А.Х. Новосад, Т.Ф. Смирновой, С.Ф. Дмитерко, В.И. Сирота.

[201] Цит. по: ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1.  Д. 2597. Л. 77.

[202] Там же. Л. 140.