|
|
Понятие "бонапартизм" часто используется в мировой научной литературе и прессе. Причем особенно актуальным это становится в переходные периоды, когда журналисты и деятели от науки вроде современных "политологов" ударяются в поиски "человека в треуголке". Так было и после событий 1917 г., и в течение второй половины 90-х гг. Они постоянно ошибаются "кандидатами", которых "выдвигают" буквально от любой страны вне зависимости от ее исторических традиций, конкретной ситуации и особенностей личности претендента. Исследователи спорят о сути "бонапартистских" режимов. Но существенно то, что пока еще у нас нет четкой, единой и принципиальной концепции: а что же это, собственно, такое? Режим ли (если - да, то - какой?), династическое движение, тема в русской литературе (как часто формулирует название сочинений филологи(?)) или что - то еще? Каждый без исключения словарь дает свою трактовку, в каждой научной работе разбирается только одна черта. Господствующие же в советской историографии пассажи по цитатам В. Ленина, которые в свою очередь, являются лишь искаженным, политизированным парафразом марксовых памфлетных высказываний про особенности прихода к власти Луи Бонапарта - Наполеона III явно не выдерживают критики (и "монархией" может не быть, и на одном "лавировании" "новой Франции" не создашь, и к "бонапартизму" Наполеона I отношения не имеет). Замечу, что это общее место в истории как науке, когда многим значимым явлениям нет точного определения: "город", "революция" (акт, процесс, "промышленная", "цен", "английская" первая и "Славная", "Октябрьская" и т.д.), "голлизм", "макиавелизм", "феодализм", "капитализм", "марксизм", "коммунизм", "троцкизм" и т.п.
С нашей точки зрения, надо различать Бонапарта и "бонапартизм", как, к примеру, Макиавелли и "макиавиллизм", но это - отдельная тема. Вполне корректно будет использование определения "бонапартизм" для тех, кто поддерживал представителей династии Бонапартов в борьбе за политическую власть во Франции в XIX в. В равной мере некорректным видится употребление термина применительно к современным почитателям личности Наполеона, которых вернее было бы называть "наполеонистами".
В этой ситуации, мы сочли конструктивным очертить модель "бонапартизма", определив рамки "жанра" этого термина, и тезисно раскрыть суть последнего. Бонапартизм - это некая надстроечная конструкция определенных методов властвования, проводимых при принципиально активном участии характерной личности и в соответствующей исторической конъюнктуре. В зависимости от конкретики (время, регион с его историческими традициями) бывает автохтонным (Франция), базовым (режим Наполеона I, в отличии от Наполеона III) и "авантюрно-подражательным", основанным на кредите доверия к достижениям прошлого (Вторая империя во Франции), традиционным и "новым" (XX - XXI вв. когда база уже есть, а личность уже не так важна при современном уровне развития государственного аппарата и политических технологий), который лишь отдаленно напоминает некоторые черты наиболее яркого примера, никогда не отвечая его сути и историческому значению (пример: современная Россия). Без соответствующих пазов (менталитет, правовое и гражданское сознание, тип и развитие экономики) конструкция не "встанет". Поэтому сравнение Франции и России не плодотворно в принципе. На макроуровне является западной разновидностью теории дикторизма периода нового времени. Принципиально противоречит "деспотизму" (Петр I, Сталин, Пиночет и др.) по методам достижения целей. Бонапартизм - явление не идентичное "режиму", ибо особенности управления Наполеона в период Ста дней отличаются от консульства, и первого периода империи (схожие процессы происходили и в период Второй империи).
Кстати, дискуссии по поводу оценки феномена правления Наполеона весьма противоречивы. Так, если ленинградец О.Соколов очевидно его идеализирует, - говорит о необходимости прямого приложения тех схем на современную российскую ситуацию, совершенно не понимая разницу в ситуации, исторических традициях и то, что современный "бонапарт" уже не может действовать напрямик в обход разветвленных структур и столь усложненной системы экономики, где нельзя полагаться только на свои знания [1]. Ж.Тюлар, с другой стороны, видит в Наполеоне архетип "спасителя" буржуазного общества, совершенно необоснованно (чем демонстрирует непонимание глубиной сути достижений Первой империи) ставя Наполеона в один ряд с Тьером и Пэтэном(?). Некоторые отечественные авторы совершенно не корректно употребляют понятие "русский бонапартизм"[2].
Критерии. 1. Личность: человек волевой, обладающий различными талантами и, в первую очередь, способностями государственного деятеля (и в этом отличие Наполеона от "кандидатов" типа Жубера, Кавеньяка, Скобелева и др.), харизматичный, известный народу славными действиями. Работоспособность. Политическое чутье. Целеустремленность (Наполеон не захотел играть роль ген. Монка. 2. Ситуация: переход, спасение ситуации, расшатанной революцией, войной и т.д. Когда страна нуждается в сильной руке, когда общие интересы должны преобладать над партийными, когда прежняя власть себя дискредитировала, причем достижения недавних преобразований нуждается в закреплении. 3. Переворот: идеально - бескровный. Отдельные "продвинутые" представители "прогнившего" правительства ищут человека, который смог бы "разрулить" тупиковую ситуацию, чтобы спастись самим. Причем Наполеон, в отличие от своих современных "эпигонов" очень быстро отправил их (в т.ч. аббата Сийеса) в "почетную" ссылку. Ассоциации: картина Л.Давида "Сабинянки" (1799), победа "Разума" в финале оперы Моцарта "Волшебная флейта" (1791). 4. Суть. Первая империя: прогрессивное явление; только благодаря постоянной победной борьбе против интервентов (включая 6-ю антифранцузскую коалицию 1812 г.) Наполеон смог закрепить завоевания революции, и, прежде всего, в земельном вопросе, политических свободах и кодификациии, унификации законов, создавших современную Францию (действуют и по сей день), появление эффективного административного управления. Только благодаря тому, что 1814 год наступил не в 1805 (III коалиция), смогли упрочиться эти прогрессивные завоевания (в 1824 г. Карл X все же дал вознаграждение эмигрантам, но только денежное); выросло новое поколение с новым сознанием. Вторая империя: подражательность, приведшая к оппортунизму во внутренней политике и гибельному авантюризму во внешней. Государственно -- гражданственный и федеративный подход Наполеон I к внутренней и европейской политике был заменен национально - шовинистическим видением Наполеона III. Вообще, приход к власти Луи Бонапарта был бы невозможен без исторического бэкграунда: в то время гораздо больше шансов было у генерала Кавеньяка. Также никто из исследователей пока не обращал внимания на то, что братья, рассаженные Наполеоном на европейские троны, не проводили политику "бонапартизма", т.к. не было никаких внутригосударственных предпосылок к этому.
Что же касается сегодняшней России, то по затронутым мною выше причинам говорить о "русском бонапартизме" не корректно. Если Наполеон, к примеру, юридически подтверждал тип экономической деятельности, который уже давно существовал во Франции, то у нас эти изменения во многом еще не произошли. Пока не известно: удастся ли очередной раунд реформы.
Основными действиями Наполеона I в первые годы правления ("блистательное консульство") стали: наведение порядка в стране (начиная с устранения разбоя на дорогах, успокоения Вандеи, прекращения коррупции), налаживание административного управления, написание новой конституции, упорядочение финансов (и, в первую очередь, бюджета), учреждение Французского банка, достижение социального компромисса (возвращение эмигрантов, создание ордена Почетного легиона, действие по принципу приема во властные структуры по талантам, а не по принадлежности к партиям); заключение мирных договоров со всеми странами - участниками антифранцузских коалиций (которые эти государства вскоре нарушили); создание знаменитого Гражданского кодекса; подписание конкордата с Папой и др. Отмечу один показательный момент: Александр I решился на войну 1805 г. отчасти под влиянием ошибочного расхожего мнения, что режим Наполеона внутренне неустойчив. А в 1808 г. он писал матери, что теперь не будет продолжать войну, т.к. не считает политическую ситуацию во Франции столь шаткой. Такие "горе историки", как, к примеру, В.Рыжков, любители сравнивать даты, названия и т.д., считая, что это и есть глубокий исторический анализ, прочтя, книжку Ж.Тюлара ринулись сопоставлять первые шаги В.Путина с наполеоновскими (тут, например, чеченской предвыборно - антитеррористической войне дано в "пару" блистательное сражение при Маренго). Оглянемся на деятельность нашего "кандидата" в "бонапарты".
Путь у нынешнего президента России к новому посту был особенным. В то время, пока генерал армии Бонапарт терпеливо создавал себе славу на полях Италии и Египта, а затем, обладая кредитом общественного доверия, совершил госпереворот, бывший офицер КГБ Путин, работал у петербургского мэра А.Собчака, а после некоторого перерыва заместителем управляющего делами президента Павла Бородина. Затем стал начальником Главного контрольного управления Президента и 25 марта 1999 - секретарем Совета безопасности, 9 августа - Председатель Правительства и только теперь он становится хоть как-то известен обществу. Это еще раз демонстрирует, что у нашего населения пока не выработана своя активная политическая позиция, не сложилось полноценного гражданского общества, чтоб выбирать самому.
Суть действий Путина пока сводится к "усилению вертикали власти", что в реальности ведет к парализации ветвей управления и к проведению многосторонних реформ "на удачу", что вполне в российской традиции. Будет ли положительный результат - увидим.
Блистательный дипломат наполеоновской эпохи, К.Меттерних, оставил весьма верное суждение - наставление для исследователей прошлого: "Было сделано много бесполезных попыток и бесплодно потрачено много эрудиции из желания сравнивать Наполеона с тем или иным из его предшественников по пути завоеваний и политических переворотов. Страсть к параллелям приносит существенный вред истории; она проливает ложный свет на наиболее выдающиеся характеры, и она часто совершенно извращает ту точку зрения, с которой следовало бы рассматривать. Невозможно судить о человеке, отделяя его от тех рамок, в которые он был помещен, и от совокупности обстоятельств, которые на него воздействовали. Если бы даже природе угодно было создать двух индивидов, безусловно, похожих, то их дальнейшее развитие в условиях времени и места, не допускающих никакой аналогии, неизбежно стерло бы их первоначальное сходство и смутило бы неопытного художника, который захотел бы воспроизвести это сходство своей кистью. Настоящий историк - тот, который умеет принимать в расчет до бесконечности разнообразные элементы, призванные войти в композицию картин; такой историк, повторяю, охотно откажется oт тщетной затеи сравнивать Наполеона, будь то с героями древности, будь то с варварскими завоевателями средних веков, будь то с великим королем минувшего века (за исключением военного таланта), будь то с узурпатором складки Кромвеля. Ни одно из этих случайных сближений ничего не разъяснит потомству, но все они неизбежно извратят историческую правду" [3; с.518-519].
[1] Соколов О. Наполеон и Россия в XXI веке. // Империя истории, июль - август 2001.
[2] Тюлар Ж. Наполеон, или миф о "спасителе". М., ЖЗЛ, 1999.
[3] Гроза двенадцатого года. М.: Мол. Гвардия, 1991.
