|
|
Медаль в честь 50-летия Санкт-Петербургского университета
13 ноября 1997 г. в "Российской газете" было опубликовано постановление правительства РФ "О Санкт-Петербургском университете", согласно которому, "в связи с исполняющимся в 1999 году 275-летием университета, а также учитывая его особую значимость как российского и международного центра образования", правительство планирует содействие университету в проведении торжеств, а также устанавливает особый режим его финансирования по сравнению с остальными ВУЗами страны. Приветствуя меры правительства РФ по поддержке Санкт-Петербургского университета как части российской высшей школы, мы в то же время выражаем глубокое недоумение юбилеем, которому посвящено постановление, и закрепленным им переносом даты основания Петербургского университета с общепринятой (1819 г.) на новую (1724 г.).
Традиционная дата основания Петербургского университета - 1819 г. - никогда не вызывала сомнения ни у его профессоров, ни у историков русской науки и просвещения в течение всего XIX и большей части XX века. Петербургский университет торжественно праздновал свой 50-летний (1869), и 100-летний (1919), и 150-летний (1969) юбилеи. Приуроченные к этим датам основополагающие труды по истории Петербургского университета подчеркивали его положение как младшего брата в семье старейших российских университетов и изучали причины его относительно позднего основания. С другой стороны, никогда прежде не оспаривалось первенство в этом ряду Московского университета, закрепленное еще в 1804 г. "Утвердительной грамотой Московского университета" императора Александра I, выражавшей "торжественную признательность Нашему сему первому в России высшему Училищу".
В качестве обоснования для изменения возраста Петербургского университета выступают работы некоторых петербургских исследователей, рассматривающих его как правопреемника существовавшего в XVIII веке Академического университета в Санкт-Петербурге, старейшего, по мнению авторов, университета России. Уже при первых обсуждениях новой концепции истории Петербургского университета она вызвала серьезные возражения ряда ведущих специалистов в области изучения российской науки и культуры. Несмотря на это, решением комиссии под председательством проректора ЛГУ профессора В.И.Зубарева 28 января 1724 г. как день учреждения университета был включен в проект нового устава ЛГУ.
По нашему мнению, основные положения этой концепции являются ошибочными и глубоко искажают историю высшего образования в России. Прежде всего вызывает возражения попытка представить первым российским университетом учрежденные указом Петра I от 28 января 1724 г. вместе с Академией Наук учебные заведения (университет и гимназию) в ее составе. На протяжении всей своей истории Академический университет не состоялся как самостоятельное высшее учебное заведение, являясь лишь структурным подразделением Академии Наук и выполняя задачу подготовки академических кадров. В нем отсутствовали такие необходимые черты университета, как детально разработанная учебная система, устойчивый состав предметов и профессоров (набор которых определялся имеющимися в наличии академиками), самостоятельное управление, отличное от управления Академии Наук, а главное, права и свободы, которые являлись основой статуса университетских корпораций в Европе. Факт неполноправного существования Академического университета широко известен в современной отечественной историографии, и впервые со всей определенностью был указан еще Ломоносовым, писавшим, что "здешний университет не токмо действия, но и имени не имеет". Для придания полноты "имени" университета, по мнению Ломоносова, была необходима его торжественная инаугурация и объявление прав и привилегий для профессоров и студентов. Идеи Ломоносова об открытии в России университета по европейскому образцу воплотились в утвержденном в 1755 г. проекте об учреждении Московского университета. Деятельность же учебных заведений при Академии Наук угасает в конце XVIII века и с принятием нового устава в 1803 г. не возобновляется.
Выполнив свою роль в истории высшего образования России, Академический университет уступил место учрежденному в 1755 г. и наделенному всеми правами и привилегиями Московскому университету, передав ему в качестве будущих профессоров лучших своих воспитанников.
Не находит фактического подтверждения и положение о преемственности, существовавшей между Академическим и Петербургским университетом. Мысль о создании университета в северной столице утвердилась в процессе реформ образовательной системы России начала XIX века. Ряд законодательных актов, относящихся к этой реформе, указывают на необходимость именно основания, а не возобновления университета в Петербурге. Ядром для него послужила существовавшая с 1786 г. петербургская Учительская гимназия (в 1783-1786 гг. - Главное Народное Училище), которая получила 16 апреля 1804 г. имя Педагогического института как отделения "имеющего быть в Санкт-Петербурге университета". Созданная по указу Екатерины II для "удобнейшего снабдения разных народных училищ потребным числом учителей" и возобновленная в начале XIX века Учительская гимназия по своим целям и организационному устройству резко отличалась от учебных заведений при Академии Наук, что делает бессмысленной постановку вопроса о преемственности между ними. Собственно же открытие Петербургского университета на базе Педагогического института было задержано (из-за вступления России в период наполеоновских войн и последующих колебаний просветительской политики Александра I) и состоялось только 8 февраля 1819 г., когда университет получил свое "первоначальное образование" и надлежащие права.
Изложенные выше факты подтверждают прочно закрепившиеся в исторической науке выводы о том, что: 1) Академический университет не может считаться первым университетом России; 2) Основанный в 1819 г. Петербургский университет не имеет никакой преемственной связи с Академическим университетом и не может, таким образом, праздновать в качестве даты своего основания день учреждения последнего.
Сочувствуя усилиям правительства РФ по укреплению отечественных университетов и вниманию, проявленному к их историческим корням, мы вместе с тем выражаем глубокую озабоченность и тревогу попыткой воспользоваться этими усилиями для утверждения ложных с точки зрения истории традиций и умаления действительных заслуг старейших центров российского просвещения.
