Нефедов С.А. Новая интерпретация социально-экономической истории России конца XVI - начала XVII вв. // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л.И.Бородкина. Вып. 8. М., 2002. С. 125-127 (Постраничные примечания).
В интернет-версии публикации начало каждой страницы отмечено: {номер страницы}.
{125}
С.А. Нефедов
(Институт истории и археологии
Уральского отделения РАН, Екатеринбург)Новая интерпретация социально-экономической истории России конца XVI - начала XVII вв.
Тезисы доклада на заседании ЦЭИ 27 марта 2002 г.
Период конца XVI - начала XVII вв. был временем тяжелых испытаний, выпавших на долю русского народа. Внезапный кризис 1568-1572 гг. вызвал "великую разруху", которая продолжалась вплоть до конца столетия. Это время было отмечено тяжелым поражением в Ливонской войне и введением крепостного права. В 1601-1603 гг. разразился страшный голод, а затем началась долгая гражданская война - "Великая Смута". Эти события объяснялись советской историографией преимущественно через призму концепции, созданной в свое время Б.Д. Грековым. Согласно этой концепции, основной экономической тенденцией XVI в. в России, как и в странах Восточной Европы, было расширение товарного производства и барщинного хозяйства с целью удовлетворения растущих потребностей господствующего класса. Как и в других странах, расширение барщины в условиях недостатка рабочей силы вело к попыткам закрепощения крестьян. Кризис 1570-х гг. был вызван частными причинами и имел преходящий характер, но он породил массовые крестьянские переходы; в этой обстановке, следуя требованиям помещиков, власти прикрепили крестьян к земле1. Концепция Б.Д. Грекова подвергалась критике со стороны ряда исследователей; в частности, А.Л. Шапиро указывал, что в России рост барщины не был основным фактором процесса закрепощения2.
В целом можно отметить, что оценки событий конца XVI - начала XVII вв. разнообразны и противоречивы. Причины кризиса 1570-х гг., степень и характер его влияния на политику закрепощения остаются неясными, вопрос о социальной природе Смуты является предметом дискуссий. В данном докладе делается попытка найти новый подход к решению старых проблем. Этот подход основан на сопоставлении кризиса 1570-х годов с европейским кризисом середины XIV в. и на демографическом объяснении природы этого кризиса, предложенном в работах М. Постана3. Демо-{126}графический подход к изучению европейских кризисов XIV и XVII вв. широко распространен среди западных историков. Будучи заложенным в работах М. Постана, В. Абеля и Э. Лабрусса, он получил дальнейшее развитие в исследованиях Ф. Броделя и школы "Анналов"4. Один из основателей "теории революции" Дж. Голдстоун использовал этот подход для объяснения революции и восстаний в ранний период Нового времени5. Сравнительно недавно Ч. Даннинг привел веские аргументы в пользу перспективности использования этого подхода в изучении вопроса о российском кризисе Смутного времени6.
Исходным пунктом демографического подхода является утверждение о том, что европейские кризисы были вызваны перенаселением. Рост населения привел к нехватке пашен, которая проявилась в крестьянском малоземелье, в росте цен, падении реальной заработной платы, частых голодных годах. Низкий уровень жизни, постоянное недоедание способствовали распространению эпидемий, и в конечном счете произошла эпидемиологическая катастрофа - "Черная Смерть" середины XIV в. унесла в могилу треть (а может быть, половину) населения Европы.
"Черная Смерть" привела к глубоким социально-экономическим переменам в истории европейских стран. В Англии к этому времени большинство населения составляли малоземельные и безземельные крестьяне, по существу сельскохозяйственные рабочие, нанимавшиеся обрабатывать поля землевладельцев. Почувствовав благоприятную ситуацию, эти "рабочие" (laboratories) стали переходить с места на место в поисках хозяина, который предложит лучшие условия. В ответ власти прибегли к изданию законов против "наглости и корыстолюбия" работников: они не должны были уходить из своей деревни, если в округе был наниматель, предлагавший им установленную статутом (существовавшую до катастрофы) плату. Позднее был издан закон о сыске беглых, а также определены правила, по которым рабочий мог уходить из родных мест только с письменного разрешения властей. Д.М. Петрушевский прямо называет эти законы закрепощением7. Эти попытки закрепощения столкнулись с возросшим самоуважением простолюдинов, с их надеждами повысить свой статус и привели к восстанию Уота Тайлера. Историки называют это восстание "революцией растущих надежд"8; хотя восстание было подавлено, оно не позволило дворянству осуществить закрепощение работников.
Опираясь на демографическую концепцию исторического процесса, можно дать новую интерпретацию российской истории конца XVI - начала XVII вв. {127} В соответствии с этой интерпретацией, в первой половине XVI в. имел место рост населения, который привел к нехватке свободных земель и к перенаселению в отдельных районах. Перенаселение особенно сказывалось в некоторых пятинах новгородчины, где недостаток земли усугублялся высоким уровнем оброков, которые крестьяне платили своим помещикам. Эти пятины были очагами хронического недоедания и эпидемий, и население там уменьшалось уже в первой половине XVI в. Налоги, введенные во время Ливонской войны, особенно тяжело ударили по депрессивным районам и почти сразу же привели к голоду и эпидемиям. Однако, дальнейшее увеличение налогов привело к истощению запасов и в более благополучных областях. В этих условиях два неурожая породили страшный голод, а вслед за голодом пришла чума. Крымский хан воспользовался эпидемией, чтобы нанести Москве страшный удар - к эпидемиологической катастрофе присоединилась военная катастрофа. Численность крестьянского населения намного уменьшилась; в соответствии с общими экономическими законами это должно было привести - и привело - к перемещению крестьян по стране в поисках лучших условий и к значительному уменьшению оброков и барщины. В результате крестьянских переселений южные окраины стали пристанищем самых активных и свободолюбивых элементов крестьянства. Уменьшение оброков и барщины привело к тому, что уровень жизни крестьян заметно повысился, а уровень доходов помещиков - понизился; это губительно отразилось на боеспособности дворянского ополчения. Стремление восстановить эту боеспособность было первым стимулом к прикреплению крестьян, вторым стимулом было подражание могущественному соседу, Польше. Слабая правительственная власть была вынуждена уступить желаниям дворянства, и закрепощение было проведено без законодательного ограничения помещичьей ренты. Это привело к резкому росту ренты в мелких поместьях - там, где помещик, чтобы снарядиться на войну, был вынужден отнимать у своих крестьян последнее. Крестьяне в таких поместьях не имели запасов зерна, и в случае неурожая это должно было привести к страшному голоду. Такой голод стал реальностью в 1601-1603 гг. Голод привел к крестьянским восстаниям; в центре эти восстания были подавлены, но южные окраины стали очагом, откуда крестьянская война распространилась на всю Россию. Крестьяне южных окраин жили в сравнительно благоприятных условиях, и для них крестьянская война была "революцией растущих надежд"; так же как крестьяне Англии, узнав вкус благополучной и свободной жизни, они не могли смириться с наступлением крепостничества. Долгая война привела к польской интервенции, к взаимному изнурению борющихся сторон, и в конце концов, закончилась компромиссом. Крепостное право не было формально отменено, но фактически сыск беглых не осуществлялся, и крестьяне могли уходить от своих хозяев. Главным результатом войны была новая демографическая катастрофа; как и в 1570-х гг., уменьшение численности населения привело к снижению оброков и барщины. Таким образом, уровень жизни крестьян снова повысился, а доходы помещиков - понизились. Дворянство вновь стало требовать от правительства реального прикрепления крестьян - и через тридцать лет добилось своей цели.
1 Греков Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII века. Кн. 2. М., 1954. С. 43, 53, 254, 297, 316.
2 Шапиро А.Л. Русское крестьянство перед закрепощением (XIV-XVI вв.). Л., 1987. С. 230.
3 Postan M. Same Economic Evidence of Declining Population in the Later Middle Ages // The Economic History Review. Ser. 2. 1950. Vol. 2. № 3; Postan M.M. Essays on Medieval Agriculture and General Problems of Medieval Economy. Cambridge, 1973.
4 Историографию вопроса см.: Нефедов С.А. Метод демографических циклов в изучении истории допромышленного общества. Автореф. дисс… канд. ист. наук. Екатеринбург, 1999.
5 Goldstone J.A. Revolution and Rebellion in the East Modern World. Bercley, 1991.
6 Dunning Ch. The Precoditions of Modern Russia's Fist Civil War // Russian History. 1998. Vol. 25. No. 1-2. P. 119-131.
7 Петрушевский Д.М. Восстание Уота Тайлера. М., 1937. С. 259, 265, 292, 300.
8 Freedman P. Rural society // The New Cambridge Medieval History. Vol. VI. Cambridge, 2000. P. 94.