Об эволюции мотивации труда промышленных рабочих России
в первой четверти ХХ века

   Исследования стимулов к труду рабочих российской промышленности в период дореволюционной индустриализации страны, их эволюции в первое десятилетие советской власти долгое время оставались “в тени”. Рост внимания к этой проблематике в последнее время [1] объясняется пониманием важности роли мотивации труда в драматичном процессе экономических реформ 1990-х гг., специфики трудовой этики, имеющей вековые традиции. Эти традиции складывались при различных соотношениях принудительного и свободного труда, под воздействием определенных религиозных и этических установок, в условиях крупных экономических преобразований и социальных потрясений.

   Изучение мотивации труда российских рабочих и ее эволюции в 1900-х - 1920-х гг. должно включать несколько различных аспектов. В нашей работе рассматриваются наиболее важные из них, которые условно могут быть сгруппированы в три типа мотивов — религиозно-этические (связанные с ментальностью рабочих — вчерашних крестьян), материально-денежные и социальные. Содержание двух последних групп трудовых стимулов определяется характером взаимоотношений работодателя (предпринимателя или государства) и рабочих. Объем данного текста позволяет остановиться лишь на одной (второй) группе мотивов труда рабочих, связанных с дифференциацией зарплаты рабочих и штрафами.

   Размер заработной платы считается большинством специалистов основным фактором мотивации производительного и эффективного труда. Разница в оплате труда квалифицированных и неквалифицированных рабочих, ее динамика характеризуют соотношение спроса и предложения на квалифицированный труд в период индустриализации, отражают направленность различных социальных процессов, сопровождающих интенсивное развитие промышленности в аграрной стране.

   Рассматриваемая в данной работе проблема дифференциации оплаты труда рабочих естественным образом связана с введенной Максом Вебером концепцией профессиональной стратификации , используемой для выявления социальной неоднородности российского рабочего класса, профессиональным, квалификационным, культурным различиям между его слоями.

   Источниковой базой нашего (совместно с Т.Я.Валетовым) исследования послужили архивные данные о зарплате рабочих-металлистов по четырем заводам Петербурга и текстильщиков крупной фабрики Московской губернии. Уже первые результаты анализа собранных архивных данных дают интересные наблюдения о динамике и степени дифференциации оплаты труда рабочих рассматриваемых крупных предприятий. Данные показывают достаточно высокую степень дифференциации зарплаты, о чем говорит и значение коэффициента вариации (83,3% для рабочих ткацкой фабрики т-ва мануфактур Н.Н.Коншина), и величина отношения зарплаты квалифицированных и неквалифицированных рабочих (более 2,1 во всех случаях), что заметно превышает значения этих показателей, подсчитанных для рабочих западных стран в период индустриализации. Эти наблюдения дают основания для выдвижения гипотезы об относительно высокой цене на квалифицированный рабочий труд в дореволюционной российской промышленности.

   Показательно, что возрастание уравнительности в зарплате рабочих совпадает по времени с понижением среднего уровня реальной оплаты труда, а рост дифференциации следует за повышением этого уровня . Что касается динамики штрафов, то можно говорить об их росте в периоды промышленных спадов (и, соответственно, падения спроса на продукцию и повышения требований к ее качеству). Тем самым, штрафование за некачественную работу становилось одним из способов стимулирования качественного труда и дифференциации зарплаты рабочих .

   Вероятное объяснение того, что дифференциация в оплате труда в России могла заметно превышать показатели, рассчитанные по странам Западной Европы и Северной Америки, связано со спецификой комплектования рабочей силы в промышленности. В России рабочие набирались в большинстве из крестьян (особенно на ранней стадии индустриализации), многие из которых нанимались на небольшие сроки; найти же высококвалифицированных работников было сложнее, и цена их труда была весьма значительной. На Западе, где формирование рабочей силы в промышленности шло преимущественно за счет ремесленников, спрос на квалифицированную рабочую силу удовлетворялся полнее, что снижало разрыв в оплате труда рабочих разных уровней квалификации . По мере развития процесса индустриализации в России изменялось соотношение источников формирования пролетариата. Все большую роль в этом процессе играли семьи рабочих. По расчетам Л.М.Иванова, уже в конце XIX в. рабочие крупной промышленности формировали свои ряды за счет потомков пролетариев на 40%, а к началу первой мировой войны — уже на 50% . Н.А.Иванова показала, что рост потомственности труда шел параллельно с уменьшением доли рабочих, связанных с землей . Теоретически, этот процесс должен был изменить соотношение спроса и предложения на квалифицированный труд путем уменьшения размаха в оплате труда рабочих. Об этом пишут и авторы опубликованной недавно книги “Экономика труда и социально-трудовые отношения”: “В период становления капиталистических отношений и формирования рабочего класса в России был достаточно высокий уровень дифференциации оплаты труда рабочих по сложности… С развитием капитализма происходит нивелирование состава основной массы фабричных рабочих по уровню заработной платы при общем ее повышении” . Подтверждается ли тезис о “нивелировании” данными источников, отражающих в динамике дифференциацию оплаты труда в дореволюционной российской промышленности? Этот вопрос представляется нам пока открытым.

   Дальнейшее расширение базы данных о динамике зарплаты различных профессионально-квалификационных групп рабочих из основных отраслей промышленности позволит сделать более обоснованные суждения об уровне и эволюции неравенства оплаты труда в период индустриализации в России.

   Вторая часть нашей работы содержит выводы о характере изменений роли зарплаты как главного материального стимула производительного труда в текстильной промышленности Москвы в первое десятилетие советской власти . Анализ архивных данных показывает, что линия на уменьшение дифференциации в оплате труда рабочих в 1918-1920 гг. была преодолена в годы нэпа, и к концу 20-х гг. разница в оплате квалифицированного и неквалифицированного труда рабочих-текстильщиков была сравнима с этим же показателем по дореволюционному периоду. Мотивация производительной и качественной работы требовала своего и в условиях госпредприятий с их единой тарифной сеткой оплаты труда.